Уж не по заслугам ли он получил?
Нет изуверов хуже естествоиспытателей, и во все времена они из кожи вон лезли, состязаясь в дикости. Плоды их стремлений чересчур ничтожны, и Вселенная отпускает сопутствующие им грехи. Но она коварна и злопамятна. И не приемлет контрафактов.
Лёва Контуженный
Лёва Контуженный (Шоссе Петля-9)
Олег Новгородов
Лёва Контуженный натворил дел в восемь утра, по своему домашнему адресу. Там разбиралась группа из местного отделения, и подробности мы знаем. Потом он поехал в центр и натворил еще дел, а уж затем его остановила пуля из полицейского АКМ. Дело сразу засекретили эфэсбэшники, и посвящать нас в детали нужным не сочли. Мы можем навскидку сказать, что в Москве пострадавших было порядка двенадцати, исходя из простейших подсчетов.
Ну вы понимаете, что именно от Лёвы Контуженного никто подобного не ожидал. Лёва вполне адекватный чел, даже и не по опольцевским меркам. Тихий, не агрессивный, очень спокойный. На левое ухо он совсем глухой, правым слышит процентов на полста. Но для рабочего с кладбища Лосиная Роща слух - не слишком важная опция.
У Лёвы и с головой были не лады, но ни в чем особенном это не выражалось. В обеденные перерывы он бродил в одиночестве по лесу, что тянется от кладбища на запад, до бетонного забора психлечебницы. Надышится хвойным воздухом, и обратно, работать. А работы на кладбище всегда хватает. По вечерам Лёва Контуженный сидел в бытовке и смотрел телевизор, ничего не комментируя и держа при себе какие-то выводы. Вот кого надо бояться - молчунов, но столь глубоких аналитиков в Лёвином окружении не водилось... Короче, милейший и незаметнейший человек, без видимых отклонений от нормы. И лишь много позже участковый Савияк, строго по секрету и за две бутылки «Киновского» поведал, что предыстория Лёвиного подвига началась еще в те, ничем не примечательные осенние дни.
Савияк провел собственное дознание, приложив все свое сыскное мастерство, какого и не ожидаешь от такой гигантской неповоротливой туши. Нет, не дознание событий в Москве – там пусть федералы жопу рвут. Савияк хотел реконструировать часть жизни, прожитую Лёвой Контуженным до его последнего, отчаянного броска на амбразуру проклятущей реальности. Но дознание оставило больше вопросов, чем ответов.
Вот смотрите. Лёва ходил по тонкой границе, и с одной стороны был район Опольцево, а с другой - неведомое и не нанесенное на карту Опольцево-2. Там не совсем, как у нас. Там открываются двери, которые мы закрываем навсегда. И, когда равновесие между муниципальными образованиями нарушилось, Лёва постиг нечто фундаментальное и приводящее в ярость. А, может, «нечто» существовало в его мозгах, взболтанных внутри черепа взрывом противопехотной мины. Надеюсь – мы все тут надеемся – что в мозгах. Или мы должны принять, что Сущее включает в себя дьявольскую константу, задуманную не иначе как в самой Преисподней, и даже в небытие приходят исполнительные листы. То же самое, как если тебя выпустили из тюрьмы, а за КПП - новая тюрьма.
Когда речь идет о таком человеке, что тут вообще разложишь по полочкам? Да и Савияк темнит. Но я догадываюсь, почему он встревожился, когда почтальон доставил телеграмму из Смоленской области. Инспектор ведь первым осматривал «бэху», зарывшуюся носом в грунт, и, очевидно, подобрал в кабине некий предмет, которому надлежало быть абсолютно в другом месте. И уверился: предмет не украли, его обронил законный владелец. Потому он и сказал Старпому, что откладывать дальше некуда.
***
Лёва был один-одинешенек на белом свете, не считая соседки Антонины, с которой у него наладились дружеские и взаимовыгодные отношения. То есть, Лёва покупал на неделю продуктов, Антонина варила ему суп в отдельной кастрюле и жарила сковородку второго, и обоих это устраивало. Иногда Лёва обедал у Антонины, иногда забирал тарелки и шел к себе, а иной раз по несколько суток ночевал на кладбище. Тогда Антонина набирала еду в пластиковые контейнеры, паковала их в рюкзак, садилась на допотопный мотороллер и ехала по шоссе Петля к центральным воротам Лосиной Рощи, а там Лёва встречал ее и забирал свой «паек».
Никакой романтики у них с Антониной не сложилось, но они друг о друге заботились. Антонина баба симпатичная, с изюминкой, и, хотя ей за сорок, достаточно здоровая, чтобы родить ребенка. Но какие с Контуженным дети? К тому же, Лёва после армии одинаково равнодушен и к женскому полу, и к выпивке, да и в еде неприхотлив. Антонина поначалу баловала его кулинарными изысками, потом забила на свои старания. От той мины у Лёвы и со вкусовыми рецепторами что-то не то сделалось. Ел себе суп с тушенкой, гречку с тушенкой, и, по ходу, не отличал одно от другого.