Она втянула в себя воздух, а затем тихо застонала.
Он тут же замер. - Я делаю тебе больно? - спросил он с болью в голосе.
- Нет, нет, - простонала она. - Еще. Пожалуйста.
- О, слава Богу - выдохнул он и скользнул глубже.
Она никогда не испытывала такого восторга, никогда не знала, что это может быть так. Полнота, жар,его запах, окружающий ее, - все это заставляло ее голову кружиться. Он вышел, но прежде чем она успела возразить, вернулся обратно, и она радостно завопила. Не в силах сдержаться в своем экстазе, она укусила его за шею. Всего лишь слабо прикусила, но это, казалось, тоже сделало его диким.
Он отпустил поводья и двинулся вперед, сильнее, быстрее, грубее.
Он откинулся назад, приподнял ее ноги и держал за бедра для опоры, когда он вошел в нее. Ее первый кризис быстро приближался. Он накрыл ее, как буйная волна. Но что ее удивило, так это то, что там был еще один и еще один человек.
Пока Дункан любил ее, ее тело сжималось на его, а его на ее, пока не возникло ощущение, что они оба находятся на краю пропасти, терзая обнаженные нервы друг друга и направляясь к восхитительному, но стремительному падению.
Когда он взял их, они упали вместе в великолепном падении, которое, казалось, длилось вечно. Бурлящий в ней и в нем, связывающий их вместе не только физически, но и духовно. Когда все закончилось, у нее перехватило дыхание, но даже это было великолепной болью. Ее сердце бешено колотилось, но билось в унисон с его.
Затем он медленно двинулся вперед и назад, как будто не мог вынести, когда все это закончится.
Но ведь и она не могла.
Это было все, чего она хотела, и даже больше. Он был всем, чего она хотела, и даже больше.
Он снова поцеловал ее, выходя из неё , и она вздохнула.
- С тобой все в порядке, любовь моя? - спросил он, перекатываясь на спину.
Она рассмеялась, но это был усталый смех. - Это было великолепно.
Он выпятил грудь.
- Неужели? Великолепно?
Она повернулась и улыбнулась ему, ее Дункан лежал рядом с ней на подушке. - Конечно, великолепно. Неужели это всегда так?
- Полагаю, что да. Я ведь советовал тебе хорошо целоваться вместе со мной.
- Мы определенно подходим друг другу в этом.
Какое-то время они молчали, глядя в потолок, прислушиваясь к потрескиванию огня в камине и наслаждаясь закатом. - Кэтрин, как ты думаешь, ты будешь счастлива со мной?
Намек на беспокойство в его словах обеспокоил ее. Как он мог не знать ответа на этот вопрос?
- Я имею в виду, что ты упоминала, что все еще была раздражена моими действиями все эти годы назад.
- А, это. - Бауэр объяснил мне, почему ты был так груб со мной.”
- Неужели я был таким ужасным?
- Ты был жесток.
- Прости меня, моя дорогая. А я и не собирался им быть. И как это объяснил Бауэр?
- Он сказал, что я поставила тебя в трудное положение, будучи одурманеной тобой.
- А ты была?
- Ты же знаешь, что была.
- Я помню только, что был от тебя без ума и вынужден скрывать это.
- Я понимаю это ... но есть кое-что, чего я все еще не понимаю.
Он притянул ее ближе и уткнулся носом ей в лоб. - В чем дело, моя дорогая?
- Почему же ты ушел, не попрощавшись?
Его улыбка была болезненной. - А ты разве не знаешь?
- Нет. Я не знаю.
Он издал смешок, но в нем было мало юмора. - Твой отец уволил меня.
Она отшатнулась и села, хмуро глядя на него. - Что? Почему?
- А ты разве не знаешь?
Она вздохнула. - Почему ты думаешь, что я все это знаю?
Он притянул ее обратно в свои объятия. Где, честно говоря, ей самое место. - Твой отец подозревал, какие чувства ты испытываешь ко мне.
- Как он мог подозревать? - она фыркнула. Она никогда никому не рассказывала.
- Он увидел это в твоих глазах, любимая. И он знал, как я к тебе отношусь.
- Ты любил меня?
- Конечно, я любил тебя. Он видел, что надвигается, что это неизбежно. И это привело его в ярость.
- Потому что я была так молода?
Тогда он рассмеялся. - Будь я герцогом или графом, твой возраст не имел бы ни малейшего значения. Я был конюхом. Нищим. Для него я был худшим, кого ты могла полюбить, а он этого не хотел. Он прогнал меня со страшным предупреждением никогда не возвращаться.
- И ты это сделал?
- Ну да. Я это сделал. Но когда я вернулся, тебя уже не было. Из всех мест, где я тебя искал ты оказалась в Лондон.
- Время не было к нам благосклонно.
- Вряд ли это имеет значение, не так ли? Теперь мы есть друг у друга. Отныне и навсегда.
- Это подводит меня к другому вопросу.- Она приподнялась на локте, чтобы посмотреть на него сверху вниз, но его больше всего интересовал ее сосок, который он взял губами. - Прекрати это,- сказала она.
- Но почему?- Он стал сосать сильнее.
- Потому что ты заставляешь меня забыть, что я говорила.
- М-м-м, - пробормотал он, а затем продолжил заставлять ее забыть еще больше.
Через некоторое время ей пришлось отстраниться, потому что ей нужно было задать очень важный вопрос, если бы только она могла его вспомнить—
- О да.
- Тебе нравится жить в Лондоне?
- Ну и что же?
Очевидно, это был не тот вопрос, которого он ожидал, если вообще ожидал. Его рука скользнула вниз, к ее животу, и он делал там очаровательные круги.
- В Лондоне. Тебе нравится жить в Лондоне?
Он замер и посмотрел ей в глаза. - Если ты там.
- Она тяжело вздохнула. - Будь серьезен, Дункан. Это очень важно.
- Я говорю совершенно серьезно. Разве ты не знаешь? Я бы с радостью жил на Луне, если бы ты была там.
- Осмелюсь предположить, что Луна холодная.
- Скорее всего. Но ведь ты там и мне этого достаточно.
- Ты бы скучал по Шотландии, если бы мы жили в Лондоне?
Его улыбка погасла. - Я бы так и сделал. Но я бы предпочел, чтобы ты была рядом.
Она старалась не вздыхать, но честно. Он был таким трудным. Почему он не может просто ответить на этот вопрос? - А если бы у тебя был выбор, где бы ты предпочел жить?
- С тобой.
- Она хлопнула его по плечу. Она должна была это сделать. - Дункан, я пытаюсь понять, какой жизнью ты хочешь жить.
- И я уже говорил тебе. Мне все равно. Пока ты рядом со мной. Почему бы тебе не решить?
- Это я должна решить, где мы будем жить?- Казалось, что на ее плечах лежит огромная ответственность.
- Тебе нравится жизнь в Лондоне?
- Совсем немного. Кое-что.
- Например?
Она скорчила гримасу. - Мои друзья. Мороженое у Гюнтера?
- А что тебе не нравится?
Она сморщила нос. - Честно?
- Да, честно.
- Все остальное.
Его глаза заблестели, и она почувствовала необычайное удовлетворение от того, что сказала правду. - Значит, ты предпочитаешь жить в Шотландии? - спросил он с легкой надеждой в голосе.
- О да. - Она вздохнула. - Я люблю горы и озера. Я люблю людей и погоду.
- И вереск.
- Особенно это.
- Тогда все решено. - Он поцеловал ее в нос. - Мы будем жить в Шотландии и, может быть, время от времени навещать твоих друзей в Лондоне.
- Я бы с удовольствием, - она наморщила лоб. - Но где же мы будем жить?
- Он широко улыбнулся. - У меня есть дом.
- А. У тебя есть что?
- Прекрасное поместье. Тот, с которым ты, возможно, знакома.
Она замерла и уставилась на него, чувствуя, как по шее пробегают мурашки предчувствия. - Это не Халкирк Уайлдс? - Дом, который она так любила. Место, где она влюбилась в человека, совершенно неподходящего для девушки ее положения. Совершенно неприлично, но совершенно идеально.
- Единственный и неповторимый. - Он пристально посмотрел на нее из-под опущенных ресниц. - Ты счастлива, любовь моя?
Он и понятия не имел.
- Я так счастлива, - сказала она, нежно целуя его. - Так очень счастлива.
А потом поцелуй стал каким-то диким. И потом, что-то очень неприличным.