- Бедный Питер.
- Он сам навлек это на себя. Он играет, как дьявол. - Дьявол, который думает, что никогда не проиграет.
- А ты не можешь ему помочь?
Дункан подавил возмущенный смешок. - По - моему, я уже это сделал.
- Я имею в виду, помочь ему больше?
- Выкупить все его долги? Вернуть ему его богатство и собственность? Погладить его по голове и заставить пойти и рискнуть еще раз? Какой же я, по-твоему, дурак?
- Очень бессердечный. - Она встала и пошла прочь, что дало ему повод последовать за ней.
Но, честно говоря, он не был здесь бессердечным.
Когда она обернулась, он был прямо за ней—и они были слишком близко. Кончики ее грудей коснулись его груди, и он чуть не проглотил язык. Она тоже вздрогнула, как будто это прикосновение было подобно удару молнии. Она посмотрела ему в глаза, широко раскрытые и влажные. Ее губы приоткрылись, розовый язычок высунулся, чтобы смочить их, и колени чуть не подкосились.
Черт возьми, она была так красива. Так славно. Он хотел поцеловать ее сейчас, изнасиловать. Заявляй на нее права. Он хотел ... —
- Я не могу вынести мысли о замужестве на одном из моих поклонников, - сказала она, и он вернулся к своим намерениям с большей силой.
- Может быть, и есть решение.
Она храбро вздернула свой изящный подбородок. - И что же это может быть?
Так просто. Так прекрасно.
- Выходи за меня замуж.
У нее отвисла челюсть, и он замер при виде ее открытого рта. Если это не было требованием поцелуя, то он не знал, что это было.
Он притянул ее к себе, наслаждаясь теплом, изгибами ее хрупкой фигуры, и опустил голову.
На вкус она была как рай. Сладкое блаженство. Точно так же, как он помнил тот день, когда вытащил ее из озера и заставил снова дышать. Ее запах наполнял его, очаровывал, приводил в ярость давно затаившийся в нем огонь.
Она будет принадлежать ему.
Он будет обладать ею.
Окончательно.
Кэтрин Росс станет его невестой, как он и мечтал столько лет. Так же, как он боролся, скреб и работал. К нему пришла мечта всей его жизни, и этот момент был так прекрасен ...
Пока она не отстранилась и не уставилась на него со странной смесью шока и страха в глазах.
- Она отвела назад свой изящный кулак.
И ударил его в челюсть.
К тому времени, как он оправился от шока, вызванного тем, что он мог истолковать только как ее отказ от его ухаживания, она развернулась и убежала в свои покои—Бог знает куда—на верхние этажи огромного особняка.
Но это был только первый залп в его кампании по завоеванию ее.
И он завоюет ее.
Глава Третья
Излишне говорить, что Кэтрин плохо спала в ту ночь.
Самым худшим во всем этом—если не считать того, что Дункан снова появился в ее жизни, - была потеря диких земель. Ей нравилось здесь все-красивое поместье, озеро ... конюшни. Она всегда мечтала вернуться туда в один прекрасный день. Возможно, чтобы жить там. Каким-то образом, несмотря на все ее испытания, мысль об этом волшебном месте и тот факт, что оно принадлежало ей, поддерживала ее.
А теперь они исчезли.
После того, как она ворочалась с боку на бок и дергалась в предрассветные часы, она наконец задремала среди ужасных снов, с кислым желудком и влажными щеками.
Когда Дейдре пришла раздвинуть занавески—слишком рано, как это случилось,—она застонала. - Дай мне поспать, - всхлипнула она.
- Прошу прощения, мисс, - сказала Дейдре. - Но у вас есть посетители.
Кэтрин с усилием открыла веки и поморщилась.
Неужели солнце всегда было таким ярким?
- Мисс?
- Да. Кто это звонит? - спросила она. Впрочем, ей было все равно. Она должна сказать им всем, чтобы они ушли. После вчерашней ночи ей нужно было время, чтобы прийти в себя, привести себя в порядок, разобраться с возмутительным предложением Дункана Маккея выйти за него замуж.
Выйти за него замуж! Выйти за него замуж!
А потом он поцеловал ее. Его рот.
Ей было невыносимо даже думать об этом. Но она не могла.
- Мисс Элизабет Сент-Клер и Леди Эсмеральда.
- О, Лиз, какое облегчение. Кэтрин ожидала, что это будут Тивертон и Прейбл, чего она действительно не могла вынести. По крайней мере, она могла поговорить с Элизабет о том ужасе, в который превратилась ее жизнь с прошлой ночи. Конечно, они вдвоем могли бы придумать какой-нибудь заговор, чтобы все исправить. Элизабет была мастером придумывать заговоры, чтобы все исправить.
Поэтому она откинула одеяло, вытянула ноги и позволила Дейдре помочь надеть на себя утреннее платье. Оно было ярким и веселым и не соответствовало ее настроению ... ни в малейшей степени.
Тяжело вздохнув, она уставилась на свое отражение в зеркале, пока Дейдре приводила в порядок её кудри. Кто она теперь? Уже не та красивая, привилегированная девушка, какой она была в детстве.
О, она все еще была хорошенькой, но ее внешность стала ей во вред. Теперь она была всего лишь пешкой на шахматной доске. Лошадь с великолепными зубами, одетая в шелк и кружева, чтобы мужчины могли за нее торговаться.
Неужели она действительно когда-то мечтала о любви? О красивом мужчине, который придет, чтобы упасть к ее ногам? Неужели она действительно думала, что у нее есть выбор?
Но она этого не сделала.
И никогда еще ей не было так ясно, как сейчас.
Питер лишил ее всего этого.
Ее собственный брат.
Она вздернула подбородок и попыталась улыбнуться, но улыбка получилась слабой. Ей придется придумать что-нибудь получше, иначе Элизабет сразу поймет, что что-то не так. И Кэтрин не хотела портить себе день этим несчастьем. По крайней мере, не сразу.
Спускаясь по лестнице в гостиную, она услышала смех Элизабет, и это заставило ее улыбнуться. Это была одна вещь, которую она любила в своей подруге-способность осветить комнату своим смехом.
А потом она услышала то, что ей очень не понравилось.
Фырканье Прейбла.
Она чуть было не повернулась и не отправилась обратно в постель, но, очевидно, леди Эсмеральда уже высматривала ее. - А, вот и ты, дорогая! - пропела она во всю глотку и без малейшего намека на панику. Вздрогнув, Кэтрин приподняла юбки и шагнула в комнату.
Ошеломляющий аромат роз почти вырубил ее.
Ей никогда не нравился этот запах, но в саду она его терпеть могла. В такой маленькой комнате, как эта, с сотнями цветов, расположенных повсюду, это было просто отвратительно.
- Доброе утро, дорогая! - Элизабет щебетала, как та прыгучая Синяя птица, которая любит то, что наступило утро, потому что мир прекрасен.
Кэтрин с трудом подавила желание поморщиться. - Доброе утро. - Ее ответ был немного более сдержанным, произнесенным сквозь стиснутые зубы, когда она и ее подруга прижались щеками. - Леди Эсмеральда. - Она кивнула гостю, который сидел в кресле-качалке, помахивая тростью, как королевским скипетром. - Лорд Прибл. Так мило, что вы пришли.
Прейбл прихорашивался, а потом застенчиво рассмеялся, отличившись лишь легким фырканьем. - С превеликим удовольствием, леди Кэтрин, - сказал он с поклоном. - Хотя я должен извиниться. - Он указал на цветы, стоявшие в вазах почти на каждой поверхности. - Я забыл отдать вам должное.
- О, не беспокойтесь, лорд Прайбл, - сказала она, стараясь не чихнуть. Но ей это не удалось. К счастью, у нее был под рукой носовой платок. - Я уверена, что мне больше не нужны цветы. - Она подошла к окну и открыла его, жадно вдыхая свежий ветерок.
- Все они, кажется, из Тивертона, - сказала Элизабет, покачивая бровями. - Похоже, он просто влюблен.
Ох! Элизабет была злобной девкой.
- Я тоже сражен наповал, - пожаловался Прейбл, комкая свою фетровую шляпу.
- Не сомневаюсь, добрый сэр. И уверяю вас, розы я не люблю.
- Ну что ж. Приятно это слышать, - донесся до нее из холла страшный голос, и Кэтрин, резко обернувшись, сердито посмотрела на Дункана. А потом замерла.