"Красавчик", судя по всему, полностью порвал отношения со своим разумом — и вытворял уже просто черти-что. Избежать позорного плена ему помогли лишь решительные действия Анны Фаркухарсон.
Однако, видимо ему показалось мало. Отныне он — и конечно, поганец О'Салливан — взяли на себя командование всей армией. И это при том, что О'Салливан, бывший священник, вообще не понимает в войне ровным счетом ничего, а его дружок Хэй — не обеспечил подхода обозов вовремя, хотя за это отвечал. И обеспечит-ли вообще? Это уже и неважно, впрочем — почти треть армии рассосалась, расползлась по долинам. Ну а как воевать, когда три дня не жрамши?
Из всех советчиков принца, Джорджу, как ни странно, больше всех по душе приходился Фрэнсис Стрикленд, англичанин. Он, в отличие от ирландцев, никогда не заносился, напротив, всегда примирял спорящих и лез за советом к вождям горцев. "Немного странный саксонец", поговаривали о нем шотландцы. Так он и помер от водянки в Карлайле, при отступлении.
Да что тут рассуждать… Камберленд уже в Наирне. Герцог Пертский и его брат, Джон Драммонд, имея под своим командованием две тысячи человек, решили не удерживать брод через реку Спей под Фохаберсом, а трусливо отступили. Что именно там случилось и почему — не было времени выяснять, поскольку сразу же навалились новые проблемы.
Через день-другой этот инфантильный пропойца Чарльз Стюарт со своими ирландскими дружками подведет под монастырь всю армию, а с ней и все восстание. Стэйплтон и Кер предлагали — совершенно справедливо — дать бой у Далкросса, в холмах, там можно долго сдерживать наступление регулярной конницы и пехоты. Артиллерия — проблема несравнимо большая, но сейчас весна, вереск не загорится, опасаться стоит лишь шальных ядер. А даже если и загорится, дымовая завеса будет только на руку. Но не-е-ет, клятый "Красавчик" Чарли решил поиграть в войну именно сейчас. Именно сейчас ему угодно покомандовать и погубить всю армию. Ополоумевший дурак! Ни разу в жизни не воевал в горах, не командовал даже взводом мушкетеров, а туда же! Поиграться захотелось!
И сами горцы, чертовы горцы этого не понимают! Они слушаются, подчиняются — знание гэльского все же плюс, как ни крути, но воевать они пошли за принца и за добычу, а не за свою страну, за свою родину, за свою веру. Они же овцы, ей-Богу, овцы! Если не сказать, бараны. Свои родные долины и глены они защищать станут только тогда, когда враг будет уже у порога непосредственно, но это-то будет уже поздно! Очередной мерзавец, да вообще любой мерзавец может назваться Стюартом и погнать их на убой, а они и рады стараться!
Впрочем, нет. Что-то подсказывало лорду Джорджу, что это — последний раз. Больше ничего подобного не случится. Если англичане победят — и в этом он почему-то не сомневался — горцев ждут очень нехорошие времена. Принц и его советчики уплывут обратно на материк, а вот кланы будут наказаны по всей строгости.
Джордж Мюррей вышел из палатки и с силой впечатал кулак в ствол корявой сосенки. Горцы, сидящие вокруг костра неподалеку, даже не повернули головы, лишь покосились на предводителя и понимающе помолчали. У них было свое горе — запасы еды на исходе, обозов как не было, так и нет, и не предвидится. Ублюдок Хэй полностью позабыл о своих обязанностях, ну а О'Салливан его, разумеется, покрывает.
Не будь рядом принца, они бы уже дорого заплатили за свою халатность. Если не сказать — предательство! Джордж еще раз приложил кулаком несчастное дерево и вернулся в палатку.
Не будь рядом принца, так и вся война шла бы иначе — без этих бредовых бросков на Лондон, без тупой бравады, без идиотских осад замков… В родных горах шотландцы разметали бы любую армию, сунувшуюся сюда.
Да чего уж там. Не будь принца, вряд-ли что-либо случилось бы вообще. Кланы никогда не встрепенулись бы, несмотря на то что их образ жизни и существование уже были под угрозой. И сам Джордж так бы и остался шерифом Пертшира, доживая жизнь в своем поместье в Атолле. Это его, впрочем, вполне устраивало — он свое отвоевал еще при Гленшиле и на Сардинии.
Сейчас он разрывался между долгом и совестью. Первый приказывал слушаться наследника династии Стюартов. Совесть же навязчиво призывала к тому, чтобы не медля ни секунды, арестовать принца и его ирландских подхалимов, взять командование в свои руки и оттянуть армию в горы. В таком случае, пришлось бы бросить обоз, запасы продовольствия, артиллерию. Хотя это с трудом можно назвать артиллерией — несколько трехфунтовок и прислуга, впервые в жизни увидевшая пушки вообще.