Что это за мир, где Шотландия и Англия воевали триста лет, причём Англия одновременно сто лет воевала с Францией? Что это за мир, где Кастилия и Португалия стали великими морскими державами, где Англия покорила Индию, Канаду и Австралию, где Константинополь стал Стамбулом, а Иерусалим отдан сынам иудейским? Разве может быть мир, в котором церквей, называющих себя христианскими, больше, чем христианских святых, а католиков в Африке или в Крисланде (название Южной Америки — прим. автора) больше, чем в оплоте христианства?
И о каких чудесах он рассказывает! Лекарства, которые исцеляют чахотку, чуму и множество других болезней! Повозки, которые мчатся с умопомрачительной скоростью! Полёты на Луну и к другим планетам! Вычислительные машины, доступные каждому! Электрическая связь, позволяющая позвонить любому человеку в любую точку земли! Как?! Как такое может быть?
Аббат не был невеждой. Он прочитывал все газеты, которые дважды в месяц доставлял баркас из Керкуолла, да и паломники, иногда посещающие остров, тоже приносили новости. Он читал о перелёте через Ла-Манш и о недавнем грандиозном воздушном путешествии из Парижа в Иерусалим через Рим и Афины, он знал о телеграфной связи, в последние годы связавшей все страны по обе стороны Атлантического океана, он слышал о писателях, которые описывают фантастические события. Но вот так, походя, говорить ему о невероятных технических вещах как об обыденных и само-собой разумеющихся, — это было необычно и, — тут аббат с удивлением признался себе, — притягательно.
И в то же время, судя по некоторым обмолвкам гостя, его мир находится далеко от идеалов христианства. Как христианские государи могут допустить строительство мечетей в Европе? Почему столица стала многоязыким Вавилоном, где каждый третий говорит на чужом языке, каждый десятый исповедует ислам, а ещё столько же чтят Будду или каких-то индийских идолов? Как такое может быть? И как в одном городе может жить больше людей, чем во всей Шотландии и Ирландии?
Неужели упадок христианства стал платой за технические чудеса? Неужели технический прогресс и есть то искушение, с которым не смогли справиться люди? Если это так, то этот мир ожидает страшное будущее…
На утреннюю службу Хьюго чуть не опоздал — сказались последствия нервного напряжения и бессонной ночи. Казалось, что только что заснул — и вот уже его будят и зовут на молитву. Борясь с зевотой, он отстоял всю службу, механически повторяя слова молитв и осеняя себя крестом, после чего вместе с монахами отправился в трапезную, где вместе с монахами скромно позавтракал.
Аббат Томас с утра чувствовал себя разбитым. Возраст и бессонная ночь сделали тело вялым, а мысли какими-то тягучими. Хотелось удалиться в свои покои, сесть в кресло, укутать ноги пледом и подремать. Но сначала нужно было дать задания братьям и пристроить к какому-то делу гостя, чтобы тот не грешил бездельем и потрудился на благо обители. Предстояло хорошенько обдумать, какие выгоды и опасности сулило его монастырю и ему лично появление того, кто мог оказаться либо ловким мошенником и мистификатором, либо Хьюго Оркнейским, прошедшим беатификацию, но воскресшим из мертвых. Поэтому он попросил нашего героя помочь брату Айзеку в его трудах по починке крыши хозяйственной постройки, пообещав вечером продолжить разговор.
Однако вечером долгого разговора не получилось, так как за день оба устали. Самым главным достижением Хьюго было разрешение на посещение монастырской библиотеки, в которой он надеялся узнать об истории Маргариты и событиях прошедших веков.
Хьюго отложил книгу, потёр уставшие глаза и задумчиво посмотрел в окно. Три дня подряд сразу после завтрака он шёл в библиотеку и вплоть до вечерней службы читал и постигал историю этого мира. Особенно тяжёлым для него был первый день, когда наш современник осознал, что его знаний, в том числе и знаний латыни, недостаточно для быстрого ознакомления с книжной премудростью.
В первый день он шесть часов он пробивался через языковые обороты "Жития святой Маргариты". Религиозные понятия на латыни, язык и грамматика, отличающиеся от привычных ему, большое количество незнакомых слов — всё это заставляло постоянно обращаться к словарю, по счастью, нашедшемуся среди книжных сокровищ.
Во второй день он ознакомился с избранными главами "Истории католической церкви в Шотландии" и "Историей Андфинна Исповедника, первого кардинала Шотландии", а третий день был посвящён "Истории Шотландии", найденной среди немногочисленных светских изданий. Его не смутило то, что этот школьный учебник заканчивался описанием событий конца XVI века и был написан в стиле, далёком от классических академических учебников его мира, самое главное — в нём приводились основные события и присутствовали гравюры и карты. Если бы он мог выбирать, он сразу бы начал с этого учебника, однако монастырский библиотекарь вследствие своей старости поздно вспомнил о книге, оставленной кем-то из паломников несколько лет назад и убранной в дальний угол.