Роберт поднял подбородок.
– Так как ты ничего не отрицаешь, надо понимать, ты, очевидно, больше не девица. – Он подождал некоторое время, и когда ответа не последовало, продолжил: – Какой мужчина теперь захочет взять тебя, Диана Мак-Ларен! – язвительно сказал он. – Шлюха. Ты должна была убить себя, но не отдаться ему!
Диана оглядела зал. Мужчины, которые всю жизнь обращались с ней с почтением и восхищением, теперь отводили глаза, словно не желая видеть ее позора.
Она вновь взглянула на брата, который смотрел на нее так гордо, словно одержал победу.
Здравый смысл подсказывал ей быть осторожной. Но усталость пересилила, и Диана сорвалась.
– Если бы я попала в плен к такому, как ты, я действительно убила бы себя, – заявила она.
Пощечина была неожиданной и грубой, наотмашь. Хотя она и отступила на шаг, ей не удалось все же удержаться на ногах. Сибель поспешила ей на помощь, но Диана жестом остановила ее.
– Даже мой враг не позволял себе так вести себя! – глухим напряженным голосом сказала Диана.
Неожиданно и стремительно Роберт схватил ее за руку и высоко поднял ее.
– Есть ли кто-нибудь среди вас, кто заступится за эту использованную, оскверненную женщину? – спросил он.
И вновь все отводили глаза. Резким движением Диана вырвала руку. Лицо Роберта светилось от удовольствия. Ни один мужчина не встанет на ее защиту. Такого не могло произойти до похищения. Роберт, чуть повернувшись, обменялся взглядами с Дональдом. Они улыбнулись друг другу.
– У вас есть еще вопросы ко мне? – требовательно спросила Диана.
Роберт вновь повернулся к ней.
– Не сейчас. Ты можешь идти, – разрешил он.
Высоко подняв голову и распрямив плечи, Диана гордо вышла из залы, Сибель следовала за ней. Как только они пришли в покои Дианы, Сибель быстро схватила полотенце и намочила его в чаше с холодной водой, стоявшей на туалетном столяке.
– Ох! – воскликнула она в отчаянии, рассматривая щеку Дианы. – Уже меняет цвет.
Диана слабым движением приказала Сибель удалиться и убрать мокрое полотенце и тяжело опустилась на стул, стоявший рядом с ней. Откинувшись на спинку, она положила ладонь на лоб и неподвижно уставилась в огонь. В пламени очага она видела высокого золотого рыцаря таким, каким он предстал перед ней в тот день в долине под Эдинбургом. И все же не игра света создала его образ: это была ее собственная память, и образы, рожденные ею, были мучительно живыми воспоминания, которые останутся с ней навсегда.
Сибель отложила полотенце и подошла к кровати Дианы. Через некоторое время она обернулась и, прежде чем спросить, несколько мгновений смотрела на нее.
– Может быть, нам стоило остаться? – неуверенно прошептала она.
Диана, наклонив голову, взглянула на свою служанку. Последовало долгое молчание, прежде чем она ответила:
– Это самообман думать, что все могло сложиться по-другому.
– Как белый вереск.
Диана вскинула голову, не уверенная, что она правильно расслышала.
– Что? Что ты сказала?
– Ничего, миледи, – прошептала Сибель. – Резко встав со стула, Диана направилась к кровати:
– Уже поздно, дорогая. Надо отдыхать.
Но, несмотря на усталость, Диана безуспешно пыталась уснуть. Она долго ворочалась с боку на бок, не в силах найти удобную позу.
«Боже! – думала она. – Что с ней случилось? Почему она не может избавиться от воспоминаний о человеке, похитившем ее: о его прикосновении, образе?
Она была в его объятиях, принимала его поцелуи и его нежность. Неужели она сможет найти замену ему? Ведь оригинал для нее навсегда утерян».
В Рат-на-Иоларе Торн стоял у постели брата вне себя от волнения. Он протянул руку, чтобы коснуться лба, но еще на расстоянии почувствовал, что мальчик в лихорадочном жару. Иан был без сознания. Гризель пыталась сделать все возможное.
Торн оторвал взгляд от Иана и взглянул на Гризель.
– Он будет жить? – задал он прямой вопрос.
– Если Богу будет угодно, – бесстрастно сказала она.
Не эти слова он хотел услышать. Одна мысль о том, что Иан может умереть, была невыносима.
Гризель собиралась что-то сказать, но замолчала, увидев, что дверь открылась. В комнату тихо вошел Энгус. Его взгляд устремился на Иана.
– Как он? – поинтересовался Энгус.
Торн повесил голову. Горе и ярость легли невыносимым бременем на его плечи.
– А как ты думаешь?
Подойдя ближе, Энгус коснулся его руки:
– Что ты собираешься делать?
– Отправить Мак-Ларена в ад, – мрачно заявил Торн.
Энгус кивнул:
– Нам нужна будет помощь.
– За этим дело не станет, – ответил он, – Кармайклы всегда откликнутся на наш призыв помочь в битве.