Теперь ему стало лучше. Интересно, как чувствует себя Торн? Никогда он еще не видел, чтобы его кузен пил так много, как в последнее время, после того как они вернулись с королевского двора. И, как ни странно, огненная жидкость, казалось, не действовала на него. Энгус не мог понять, как Торн держится на ногах, и при этом голос его звучит по-прежнему внятно, а в глазах не пропадает озабоченность.
Энгус, вздохнув, крепко уперся ногами в пол и, качнув стул, поставил его на две задних ножки. Он оглядел пустую залу. Вечерняя трапеза давным-давно закончилась, было уже четыре часа утра, в этот час любой цивилизованный человек давно лежит в постели. Устав от мертвой тишины, царившей вокруг, Энгус прочистил горло.
– Может, мне завтра организовать охоту? – предложил он Торну.
Кузен промычал что-то нечленораздельное. Но, основываясь на многолетнем опыте общения с Торном, Энгус заключил, что он не согласен. Пытаясь все же вынести Торна из состояния мрачных раздумий, Энгус игриво осведомился:
– Ты решил отпустить бороду?
Торн посмотрел сквозь него и поскреб щетину на подбородке. Потом вновь неразборчиво буркнул:
– Иди спать.
– Только после тебя, – ответил Энгус. Взглянув на Торна, он вздохнул. Все попытки разрядить обстановку прошли впустую. По правде говоря, Энгус сам пребывал не в лучшем состоянии. Образ милой девушки с огненно-рыжими волосами не выходил у него из головы.
– Ты должен вернуть ее! – решительно сказал Энгус, не называя имени женщины. Он знал, что Торн поймет его намек на Диану. Ему самому нужно было заполучить Сибель. И он прекрасно понимал, что если вернется Диана, Сибель будет при ней.
– Откуда ты знаешь, что она захочет вернуться? – спросил Торн.
Энгус наклонился вперед, и стул под ним стукнул об пол:
– Ты не узнаешь ответа, пока сам не спросишь ее!
Несколько минут Торн неподвижно сидел, уставившись в пространство. Глубокая вертикальная линия пролегла меж бровей у переносицы. Он явно был недоволен.
Энгус не реагировал на это. Если граф разозлится и ударит его, Энгус с готовностью примет удар, будь он нанесен мечом или кулаком, потому что непоколебим в своей преданности. Но мужчина имеет право высказать свое мнение: и Энгус знал, что его слова имеют под собой реальную почву.
Время шло, и молчание затянулось. Торн беспокойно ерзал на стуле. Он медленно взглянул на Энгуса:
– Ты говоришь слишком смело, я не могу этого допустить. Хотя... – Он покачал головой, обнаружив, что все его попытки возразить тщетны, и это понял его собеседник.
Энгус набрал в легкие побольше воздуха. Если ему суждено получить удар, то он последует за его словами:
– Нужно действовать смело! Я что-то не помню, чтобы у тебя недоставало этого качества.
Кровь бросилась в лицо Торну.
– Не сметь обсуждать мою смелость! – рявкнул он. – Если ты предлагаешь штурмовать Сиден, то это самоубийство!
– Я не говорю о набеге, – поспешно объяснил Энгус. Он вздохнул и пожал плечами: – Ты все равно не захочешь возвратить ее таким способом.
– Да, не захочу!
Энгус прокашлялся.
– Что ж, тогда... – сказал он убежденно. – Ты должен отправить ей послание.
Торг ошеломленно смотрел на него. Потом он схватился рукой за волосы:
– Послание! Ради всего святого, ты в своем уме? Может быть, ты предложишь отправить письмо с печатью Рет-на-Иолара? Или мне самому привезти его Диане?
Энгус неловко заерзал. Он не знал как это сделать! Единственное это предложить идею. Осуществить ее – это дело Торна!
– Вообще-то посланник должен быть неизвестен в Сидене, – добавил он.
– Да, – ехидничая, согласился Торн, – он подойдет к воротам, просто попросит провести его к Диане, и этот выпивоха Лаклан Гилбридж немедленно пропустит его. Да он свою родную мать без причины не пустит!
Вновь воцарилось молчание. Но зерно идеи брошено, и Энгус знал, что Торн раздумывает, как бы осуществить ее.
– Уловка... – сказал наконец Торн. – Однажды это уже сработало. Может, повезет и на этот раз. Бродячие торговцы! – пробормотал он, кивнув головой, когда идея начала принимать реальные очертания.
Энгус наклонился вперед, поначалу недоумевая. Потом лицо его прояснилось. «Конечно, – подумал он с улыбкой. – Бродячие торговцы!»
– Когда они собирались прибыть? – спросил он. Торн выпрямился.
– Выясни! – Губы его тронула слабая усмешка, и он добавил: – Боюсь, у нас обоих есть неоконченное дельце в Сидене.