По выражению лица Джеми Диана поняла, что ему не нравится Дональд. Король внимательно посмотрел на нее. Она заметила тень разочарования в его взгляде. Без сомнения, король надеялся, что она будет более разборчива и требовательна в выборе супруга.
Она не могла винить его. Даже король знал о том, что граф Сиденский дал слово своей дочери, что не выдаст Диану замуж без ее согласия. Единственное, что он мог подумать: Диана действительно сама выбрала Дональда в мужья.
Джеми почесал подбородок и наклонился к ней.
– Это свадьба... – осторожно спросил он. – Вы согласились на брак?
После секундного колебания она ответила:
– Да.
Если от короля и не укрылось замешательство и отсутствие энтузиазма в ответе Дианы, он ничего не сказал. Взглянув на нее, он широко улыбнулся и весело заметил:
– Что ж, в таком случае это будет чудесное событие, и мы с удовольствием примем участие в празднике.
Направляясь к столу, Диана от души пожелала себе того же настроения. Ей удалось пережить этот вечер, но голова раскалывалась от усталости, а челюсти сводило от того, что приходилось постоянно улыбаться. Наконец ей позволено было уйти к себе.
Дональд настоял на том, чтобы проводить ее, и это только еще больше разозлило Диану. Она позволила ему проводить себя лишь до внутреннего холла. Там она повернулась к нему, всем своим видом показывая, что больше не намерена терпеть его компанию.
– Сегодня ночью спите спокойно, миледи, – насмешливо сказал он. – Когда мы поженимся, вам придется забыть об этом. Вы знаете, как долго я дожидался этого, поэтому учтите: я не потерплю капризы и мятежи в супружеской постели.
Она вспыхнула, оскорбленная его хамством. Как всегда, гордость подсказала ей нужные слова:
– Будьте уверены, я знаю что делать.
Ледяная улыбка появилась на его губах:
– Надеюсь, миледи, – он смахнул пылинку с накидки. – Мне будет неприятно, когда на клан Мак-Ларенов падет бесчестье, если мне придется вернуть сестру графа обратно за недостойное поведение.
Она вздрогнула при мысли о том, что он имеет в виду поведение в постели. Если в первую брачную ночь мужчина узнает, что его невеста не девственна, он имеет право вернуть ее в родной клан. Изгнание – вот что в лучшем случае ждет такую женщину. В худшем случае – это заключение в темницу или смерть.
Внезапно Диана успокоилась. Что бы Дональд ни собирался с ней сделать, в Сиден он ее не отправит никогда.
– Может быть, вы намерены взять назад ваше предложение руки и сердца? – спокойно спросила она, вернув себе самообладание.
Его улыбка стала еще холоднее:
– Я никогда не позволю себе столь бесчестный поступок, миледи. Напротив, мне кажется, наш союз будет чудесным. Но все же будьте осторожны! Став вашим мужем, я потребую большего. Вам необходимо смирить свою дьявольскую гордыню!
– Я не сделаю это даже ради любимого человека! – ледяным тоном ответила она.
Дональд поджал губы.
– Была у меня молодая кобыла, – сказал он безразличным тоном, что не укрылось от нее. – Она была вздорной и безудержной. Она тоже была сильной духом и отказывалась подчиняться своему хозяину. – Он вновь улыбнулся своей противной улыбкой, так раздражавшей Диану. – Я немного проучил ее кнутом, и она хорошо запомнила мой урок. – Дональд отвесил ей глубокий и насмешливый поклон.
Диана, дрожа, стала подниматься вверх по лестнице, надеясь забыться в одиночестве, которого впредь будет лишена. Депрессия преследовала ее по пятам, словно тень светлой лунной ночью. Войдя к себе, она закрыла дверь и привалилась к ней, вдруг страшно остро почувствовав свое одиночество.
Сибель покинула ее. В глубине души Диана не винила девушку за то, что та сбежала. Она и сама попыталась бы убежать, если бы могла.
Сняв драгоценности, она аккуратно положила их на столик, потом оглядела пустую комнату. Странно, подумала она, в собственном замке она чувствовала себя большей пленницей, чем во вражеской крепости. Пройдет совсем немного времени, и она действительно попадет в заточение.
Отчаяние овладело ей с такой силой, что она задрожала. Пройдя через комнату к окну, она распахнула его, жадно вдыхая холодный воздух. Вцепившись руками в подоконник, она посмотрела вниз.
Глядя на вымощенный плитами двор, она почувствовала, как тело ее устремилось вперед, повинуясь внезапному импульсу. Одно движение – и все кончено. Ужаснувшись собственной трусости, которой она чуть было не поддалась, Диана торопливо выпрямилась.
Задергивая занавески, Диана взглянула на небо. Луны не было видно. Но небеса были чисты. Лишь тонкие полосы облаков разнообразили черный, усеянный звездами шатер ночного неба.