— Мне не нравится все это, Джон. Мне это совсем не нравится.
Не желая пугать детей, Рэчел, никогда ни на что не жалующаяся жена Джона Карра, с трудом пыталась не выдать голосом страха, который она испытывала. Это ей плохо удавалось.
— Все нормально, моя дорогая, — сказал уверенно Джон Карр, — нас предупреждали, что возможно наводнение, когда начнется сезон дождей. Когда вода отступит, вырастет такая трава и зелень, какой мы никогда не видали прежде. Вот увидишь. А теперь я скажу тебе, что мы будем делать. Мы будем петь гимны. Ты выберешь первый…
Внутри маленькой хижины под нестройный аккомпанемент ужасной бури Джон Карр заставлял свою семью петь гимны, даже тогда, когда вода, окружавшая их, поднялась так высоко, что закрыла порог из каменной плиты и полилась на земляной пол дома, превратив его в липкое болото.
Через плохо пригнанные ставни маленьких окон с западной стороны дома, там, где был навес, семейство могло слышать, как животные начали кричать от страха, прижимаясь ближе друг к другу и к стенам дома.
И все же вода продолжала подниматься, и когда стало больше невозможно не обращать на это внимания, двое младших Карров — Кристи, теперь уже трехлетняя, и Мэри, младенец, — были уложены на высокие нары, прикрепленные к западной стене дома в четырех футах над полом. Остальные четыре члена семьи — Джон и Рэчел, Сэди и Рональд — сидели на столе, и, когда вода добралась до их ног, они снова запели гимны.
Шторм теперь достиг своей высшей точки, все время гремел гром, молнии можно было видеть через щели ставней и двери, а ветер дул на маленький домик с угрожающей силой. Внезапно молния ударила рядом с домом со звуком, похожим на шипение жира на гигантской сковородке. На некоторое время буря, казалось, несколько утихла, а потом над жалким домишком раздался такой раскат грома, как будто разверзлись сами небеса.
Животные снаружи от ужаса совсем потеряли голову. Коровы наступали на овец, и все они спотыкались друг о друга, обезумев в темноте. Прижимаясь к дому, они своим общим весом создали невыносимое давление на глиняную стену, которая уже и так была подмыта дождем и водой.
Стена обрушилась внезапно, и шум от ее падения утонул в шуме бури. Рэчел Карр, сидевшая лицом к стене, успела только вскрикнуть за секунду до того, как половина крыши обрушилась вслед за стеной. Ветер, дождь и остатки крыши упали на несчастное семейство Карров, а оставшиеся в живых овцы и коровы кинулись вовнутрь через обломки, ища спасения от катастрофы.
Первая мысль у всех, кто был внутри дома, была о двух малышах, которые были на нарах, закрепленных у упавшей стены. При слабом свете сверкающих молний Рональду показалось, что он увидел маленькую фигурку, барахтающуюся внизу в воде, прежде чем ее унесло потоком воды.
В шуме было невозможно связаться друг с другом, остальные взрослые в отчаянии копошились у остатков восточной части дома, и Рональд выбрался наружу, чтобы попытаться найти свою младшую сестренку.
Прошло уже восемь дней, прежде чем наводнение спало настолько, чтобы Тристрам смог поехать к дому Карров и проверить, все ли там в порядке.
Он нашел Сэди и ее мать, они ютились в том, что осталось от их дома, вокруг простиралось болото из грязи. Оглядевшись в тревоге, Тристрам сказал:
— Боже мой, какая грязь! Я беспокоился о всех вас, но и представить не мог, что вы окажетесь в таком положении. Где остальные — отец, Рональд, дети?
Сэди посмотрела на него покрасневшими глазами, и, вглядевшись в ее изможденное лицо, Тристрам понял, что она очень мало спала со времени большой бури.
— Младенец мертв, а Кристи и Рональд пропали в бурю. Отец все еще ищет их. Мы искали вместе с ним до сегодняшнего утра, но мама больше не может, мне пришлось привести ее сюда.
Рэчел Карр начала тихо всхлипывать, когда Сэди поведала свою историю, и Тристрам сказал:
— Мне очень жаль Рональда и остальных… — Он понимал, что слов недостаточно, — словами горю не поможешь.
— Я привезу сюда отца и братьев и нескольких наших парней. Что у вас есть из еды? — И Сэди, и ее мать выглядели так, как будто они не ели со времени бури.
— Аборигены Гуджи принесли нам немного фруктов. У нас больше ничего не было. Мы не можем даже разжечь костер, здесь на много миль нет и кусочка сухого дерева.
— У меня есть немного солонины и фляга с водой. Я оставлю все тут и мою лошадь тоже. Когда вы поедите, берите лошадь — ты вместе со своей матерью не весите больше, чем один мужчина. Поезжайте к нам домой, но только по нижнему броду, а не по верхнему. Вы найдете Дональда в доме, расскажете ему, что случилось. Он знает, что делать. А я пойду и попытаюсь найти вашего отца и остальных.