Засуха и пустыня, а вслед за ними буря и наводнение сократило число овец почти наполовину, но ни одна из лошадей не пала, и продажа животных прекрасно вознаградила обоих Россов за тяжелый труд и опасности.
Томми и остальных аборигенов разместили на одной из ферм в пригороде Капанды, пока не настанет время возвращаться в Квинсленд. С чеком на две с половиной тысячи фунтов, заботливо спрятанным в карман рубашки, Мердо отправился с Рори в Аделаиду.
Поездка предпринималась по трем причинам. Рори заслужил недельку-другую отдыха в большом городе, и, кроме того, необходимо было сделать некоторые запасы, чтобы привезти с собой в Квинсленд. Третью причину Мердо держал в тайне от своего сына.
За три дня до прибытия в Капанду Мердо укусила за руку змея, которая забралась к нему под одеяло ночью. Все случилось так быстро, что он так и не узнал, какой породы она была, хотя, скорее, всего, ядовитая. Мердо разрезал ранку сам ножом, а Томми приложил сок каких-то растений. К несчастью, они были так далеко от привычной растительности, что Томми не смог найти все травы, которые ему были необходимы.
Грубое лечение, несомненно, спасло жизнь Мердо, но рада заживала очень медленно. В нее попала инфекция, и с каждым днем она становилась все более болезненной. Более всего Мердо беспокоило то, что за последние сутки он три раза чувствовал сильное головокружение. При каждом таком случае, когда земля кружилась у него перед глазами, его спасало от падения с лошади только то, что он успевал отчаянно схватиться за луку своего седла.
К счастью, Рори, казалось, ничего не заметил, и Мердо твердо решил при первой же возможности пойти на прием к врачу в Аделаиде.
Когда полковник Уильям Лайт стал генеральным инспектором Южной Австралии, он распланировал Аделаиду на манер шахматной доски. Районы жилых зданий все еще стояли четкими квадратами, но в салунах и гостиницах, которые рассыпались вдоль набережной реки, часто посещаемых моряками, погонщиками и другими путешественниками, шахматы были не единственным развлечением, которое могли предложить девушки из баров в этом районе.
Мердо и Рори нашли комнату в одном из самых современных отелей в районе, но тут их пути разошлись. Рори охватила жажда, и именно к холодному пиву, а Мердо сказал, что он «мог бы оглядеться вокруг некоторое время и нагулять аппетит, прежде чем лечь спать». На самом деле, он просто увидел вывеску врача на двери между двумя салунами на соседней улице.
Россам повезло, что нашли покупателей овец в Капанде и им не пришлось гнать их до Аделаиды. Два фермера, что гнали скот из Нового Южного Уэльса, вели борьбу со стихиями и друг с другом — за первенство на рынке Аделаиды.
Но, несмотря на жестокое, а иногда и беспощадное соревнование между двумя фермерами, они добрались до Аделаиды с разницей всего в несколько часов. Теперь, когда перегон скота был закончен, соперничающие фермеры и их погонщики стали лучшими друзьями, заказывая друг другу выпивку и обмениваясь байками о путешествии.
Рори вошел в отель, который занимали скотоводы Нового Южного Уэльса, и стоял у бара, терпеливо ожидая, когда его обслужат. Он не привык к такой толпе народа. Если бы не мысль о холодном пиве, он бы ушел и поискал местечко поспокойней.
— Ну, приятель, что ты будешь? — наконец увидал его бармен.
— Холодное пиво, одно, нет, два, это избавит меня от необходимости снова пробираться к стойке через несколько минут.
— Ты пришел с этими овцеводами из Нового Южного Уэльса?
— Нет, я с отцом пригнал лошадей и овец из нашего дома в Квинсленде.
— Ты проделал путь сюда из Квинсленда?
Этот вопрос был задан невысокой темноволосой и черноглазой девушкой, и в голосе ее ощущалось благоговение. Красное сатиновое платье ярко контрастировало по цвету с тусклой коричневой одеждой погонщиков скота. Она нырнула ему под руку, когда он потянулся за двумя порциями пива, и ловко подхватила у него стаканы. Не спрашивая, сделала глоток из одного из стаканов, улыбнулась ему и сказала:
— Меня зовут Лили. Я найду тебе столик, а ты можешь купить мне выпивку и расскажешь все о твоем путешествии.
Неся две порции пива, Лили проталкивалась, помогая себе локтями, между мужчин, стоящих у стойки бара, а Рори как в тумане двигался за ней следом. Непривычный запах дешевых духов щекотал его ноздри, он был ужасно смущен, что обратил на себя внимание этой девушки.
Напиток для Лили оказался сверкающей светлой жидкостью в маленькой рюмке, и он стоил в четыре раза дороже того, что Рори заплатил за два пива, но цена была не важна. Он бы заплатил и больше, девушка смотрела на него так, как никто и никогда в жизни.