— Полковник, вы отправляете людей на верную смерть! По крайней мере прикажите, чтобы дали дымовую завесу, а еще лучше переместите атаку на левый фланг. Там не очень большой подъем, но его будет достаточно, чтобы он послужил укрытием для людей от мест основной концентрации пулеметов. При благоприятных обстоятельствах вы сможете захватить немецкие окопы с флангов — или даже отрезать их.
Некоторое время полковник Кэмерон колебался и, казалось, уже был готов прислушаться к предложению Генри, но потом неожиданно покачал головой.
— Мне дан приказ бросить мой батальон в атаку на одну линию с другими боевыми подразделениями и по мере продвижения вперед вытеснять противника, что мы и делаем. Генерал специально подчеркнул, что не следует оставлять в нашем тылу ни одного сильного «кармана» немцев.
Обращаясь к своему заместителю, он сказал:
— Майор Фаулер, если второй бросок окажется неудачным и не достигнет цели, пошлите людей в атаку в третий раз и в четвертый — если понадобится.
Полковник Кэмерон отвернулся от Генри, когда вторая линия канадцев перебралась через заграждения окопов и послушно отправилась на верную смерть.
— Полковник, я вас умоляю. Прикажите идти вокруг огневых точек. Посмотрите! Нужно вывести из строя только одно огневое управление — то, что последнее слева. Получится пространство, где могут пройти войска…
Через бинокль полковник Кэмерон наблюдал, как вторую волну канадских войск постигла участь первой. Он выглядел совершенно спокойным и собранным, но это был его первый опыт в битве, и в первый раз он видел гибель множества людей.
Сэр Луи Кэмерон не был испуган. На самом деле, сознание того, что у него есть власть и полномочия отправлять людей на верную смерть или оставить им жизнь, вызывало в нем какое-то неопределенное возбуждение. Возможно, оно росло потому, что в грохоте орудийной пальбы он просто не мог сосредоточиться — не мог найти разумного решения. Единственное, что крепко застряло у него в мозгах, — приказ командирам полков на летучке у генерала. Канадцы должны продвигаться вперед по одной линии, по возможности сохраняя свои позиции и вытесняя противника перед собой. Сохранение постоянного и равномерного продвижения вперед было задачей первостепенной важности, от чего зависел исход всей атаки.
Сэр Луи получил свой чин в канадских войсках в мирное время. Он пошел служить в армию, потому что для джентльмена его ранга так было положено. Его мать была метиской, и, несмотря на свой титул баронета, сэру Луи немало пришлось потрудиться, чтобы остаться в избранном кругу общества, даже в сравнительно отдаленной провинции, где был его дом. Правда, его выбрали в парламент провинции на один срок, но его происхождение стоило ему места в Федеральном правительстве. А он страстно его желал.
С начала войны сэр Луи служил в интендантстве, в последнее время в пакгаузах, перемещенных во Францию. Он выполнял свои обязанности хорошо. И когда несколько боевых офицеров канадских войн получили раны в жестокой битве, отбивая решительную атаку немцев, главнокомандующий не колебался, когда давал под командование сэру Луи один из батальонов выходцев с Севера Шотландии. Главнокомандующий думал, что тем самым он оказывает честь баронету. В конце концов, в действующей армии повышение по службе осуществляется гораздо быстрее, особенно на полях сражения.
Майор Фаулер также видел, что участь шедших во вторую атаку была такой же, что и при первом выступлении. Быстро взглянув на своего австралийского товарища по оружию, он сказал:
— Я согласен с майором Россом, сэр. Посылать туда людей еще — все равно что совершать намеренное убийство…
— Выполняйте приказ, майор Фаулер.
Полковник Кэмерон с трудом сдерживался, чтобы не повысить голос. Было ли причиной тому сдерживаемый страх или волнение — непонятно.
— Полковник, если вы будете продолжать в том же духе, то останетесь единственным человеком от всего батальона, выжившим в этом сражении. И командование британских войск потребует объяснений.
Пока полковник Кэмерон обдумывал тайный смысл его замечания, Генри сказал:
— Дайте мне одного из ваших людей и не предпринимайте никаких действий в течение десяти минут — это все равно ничего не переменит. Батальоны с правого фланга так же обстреливаются из огневых укреплений.
Не дождавшись ответа, Генри обратился к сержанту в килте, который слышал перепалку между своим полковником и австралийским майором.