Рядом с Крапчатым Пони встали двое малышей, которые с нескрываемым любопытством принялись рассматривать Чарльза и его сержанта.
Чарльз на некоторое время замешкался, ему нечего было сказать человеку, стоящему перед ним. Он ничем не нарушил законов Канады и дал удовлетворительное объяснение о набеге, его не за что было арестовывать.
Чарльз решил уехать и не вмешиваться в дела индейцев, когда неожиданно из леса дальше по берегу за индейским лагерем раздался залп ружейных выстрелов. Две женщины и четыре индейца упали на землю, остальные замерли от неожиданности. Крапчатый Пони побежал к своим товарищам, а двое оставшихся в живых индейца начали стрелять в ополченцев.
— Не стреляйте… Бегите и найдите тех, кто стрелял из леса! — Когда Чарльз отдавал этот приказ, индейцы дали еще один залп из ружей. Сержант, что стоял рядом с ним, застонал и медленно сполз с лошади на землю. Оглянувшись, Чарльз увидел Крапчатого Пони с ружьем через плечо, пороховой дым от его дула медленно раздувал ветерок.
— Арестуйте этого индейца. Быстро! Ополченцы на лошадях кинулись в разных направлениях, некоторые мчались к опушке леса, другие — к индейцам, а некоторые стреляли то в индейцев, то в направлении леса. Для того, чтобы приказ был понят на берегу, потребовалось несколько минут, но этого хватило, чтобы четверо индейцев и двое ополченцев упали замертво. Двое женщин также были убиты, а другая — ранена.
Ополченцы также понесли потери в этой короткой и неожиданной заварушке. Сержант был мертв, а трое военных ранены. Двое из них были ранены ножами, которые метали индейские женщины, и Чарльз припомнил, что о них говорил предводитель американцев.
Когда Чарльз Кэмерон подошел ближе к Крапчатому Пони, юноша посмотрел на него с нескрываемой ненавистью.
— Вас много, и вы могли напасть на нас открыто. Или вы так нас боитесь, что решили взять нас обманом? — с вызовом спросил индеец.
— Стрельба, — не наших рук дело. Может быть, это те американцы, которые выследили вас после нападения на караван. Я приказал им вернуться к границе, но кажется, они решили отомстить, прежде чем вернуться домой.
Один из ополченцев связал руки Крапчатому Пони, и индеец протянул их Чарльзу.
— Разве теперь вы не поедете в погоню за американцами и не приведете их сюда связанными за то, что они так подло убили наших людей?
— Я пошлю за ними, конечно, и, когда их поймают, они предстанут перед тем же судом, что и вы. Но, независимо от их поимки, вы стреляли в моих людей и убили моего сержанта. Ты и остальные предстанут перед судом за убийство.
Произнося все это, Чарльз сделал над собой значительное усилие, чтобы его руки перестали дрожать. Сержант был от него на расстоянии вытянутой руки, когда его убили. Пуля легко могла бы прервать и его жизнь, а не только жизнь этого человека.
Поймать американцев не удалось. Осыпав индейцев градом ружейных выстрелов, они изо всей мочи устремились к границе, которая была всего лишь в нескольких милях. Чарльз вернулся в Торонто со своими пленниками. Одна женщина смогла убежать по дороге.
Против выживших воинов-индейцев сиу было выдвинуто судебное обвинение в убийстве двоих ополченцев. Слушанье в нижнем суде хорошо освещалось в газетах и вызвало сильное недовольство, когда троих освободили. Адвокат построил свою защиту на том, что мужчины поверили, что их семьям угрожает опасность, когда из леса раздались выстрелы. Видели только Крапчатого Пони, как он стрелял в сержанта. Остальные ополченцы, возможно, были убиты американцами, которые так необдуманно рисковали жизнями канадских добровольцев-солдат.
После схватки с индейцами, на границу Канады вновь было нападение. На этот раз нарушители границы, по предположениям, поддерживались американцами ирландского происхождения. Осуждать американцев за все происходящее было не принято.
Шумиха в прессе скоро стихла. Крапчатого Пони признали потенциальным убийцей. Когда он появился перед Высоким судом, судья Кэмерон лично вел процесс против человека, которого захватил в плен его сын. Если Крапчатого Пони повесят, это по крайней мере будет ответом на требования общественного мнения, если не правосудия. Тем временем, у общественного мнения было много, на что следовало бы обратить внимание.
Теперь, казалось, уже наверняка обе провинции Канады объединятся, но ропот из Лондона ясно давал понять, что еще долгие годы им не добиться самоуправления. Мнения жителей Северной Канады разделились между теми, кто приветствовал независимость, и теми, кто желал остаться колонией. Обе стороны громогласно выражали свое отношение к проблеме. Жизнь какого-то индейца из племени сиу ни для кого не представляла интереса, кроме его женщин да горстки людей в Торонто, которым было не все равно.