Пока Кейзию терзали сомнения, вокруг нее шла настоящая оргия. Викки стояла перед ней на коленях и поливала слезами ее ноги, восклицая:
— О, моя прекрасная принцесса! Что он с тобой сделал!
Следуя сценарию, Джерард кликнул солдат — безжалостных наемников-головорезов, одетых в современные камуфляжные костюмы и сапоги.
Они отвязали Кейзию от распятия, один из них взвалил ее на плечо и понес к кушетке. Зад несчастной актрисы пылал от ударов кнутом. По сценарию солдаты должны были подвергнуть ее групповому изнасилованию. Кейзии завязали темным шарфом глаза, потом кто-то стал целовать ее груди, живот и промежность. Пахло потом, плавящимся воском свечей, духами, пудрой и половым секретом. Кейзию не только лобызали, но и поглаживали, ощупывали, щекотали и щипали. Кто-то прикоснулся мягким мехом к ее промежности. Кейзия ахнула от восхитительного ощущения. Сейчас же чьи-то пальцы принялись теребить ей соски. Но едва лишь она застонала, как чьи-то губы запечатали ее рот поцелуем. Кто-то вставил ладонь ей в лоно, другой невидимый шалун всунул палец ей в анус. Перед глазами у Кейзии все завертелось.
Вокруг нее все крутилось, охало, стонало, чавкало, кричало и визжало. Ощущая близость множества горячих и пахучих тел, она стиснула в кулаке чей-то могучий член, а другой рукой ухватилась за чью-то мошонку. Кто-то водил мокрой головкой по ее грудям и животу, другой пенис касался ее губ. Ей бесцеремонно задрали ноги и начали натирать вазелином анус и срамные губы. Потом в лоно проскользнул объемистый гладкий предмет, вероятно, фаллоимитатор. Она искренне обрадовалась ему и, дернувшись всем телом, испытала первое облегчение.
Не давая ей прийти в себя, кто-то засадил ей свой горячий твердый пенис, тиская груди. Чьи-то руки сжали ее бедра. За первым мощным ударом головки пениса по недрам ее лона последовал второй, потом третий, четвертый.
Живой детородный орган долбил ее, словно паровой молот и Кейзия стала задыхаться от рвавшегося наружу протяжного утробного стона. Молчаливый мачо, ритмично работавший торсом, продолжал свое мужское дело. Кейзия не знала, кто это — Джерард или кто-то из гостей. Но ей это было безразлично. Она упивалась ощущением волшебного мужского инструмента в своем расплавленном чреве, мотала головой, стиснув зубы, и сжимала свои внутренние мускулы так крепко, как только могла, пока упоительный экстаз не разлетелся на миллионы ослепительных брызг.
Глава 8
— Ты предвидела нечто подобное? — спросила Кейзия у Викки, лежа вместе с ней в ванне.
Не поднимая глаз от пузырьков пены на поверхности воды, Викки хрипло ответила:
— Слухи о чем-то в этом духе циркулировали среди актеров. Ведь кое-кто из них побывал здесь раньше.
— Могла бы предупредить, — заметила Кейзия, нахмурившись.
Викки тряхнула намокшими концами плохо подколотых на макушке рыжих волос и с развратной ухмылкой спросила:
— А что это изменило бы? Тебе ведь шлея попала под хвост, милочка! Ты напросилась, чтобы тебя оттарабанили. Можно подумать, я не видела, как ты смотрела на Джерарда во время репетиций. Впрочем, любая с радостью попробует, что у него за штуковина в трусах. Так что считай, что тебе повезло.
— Значит, овладел мной все-таки он? — прищурившись, переспросила Кейзия, не уверенная, кто так основательно размял своим инструментом ее потайные углубления. Ягодицы до сих пор саднели, а в лоне и в заднем проходе не исчезало ощущение, что там поработали рашпилем. После окончания шоу для избранных ее отнесли в спальню и бросили на кровать. Когда же она очнулась и сняла с глаз повязку, то увидела рядом с собой Викки.
Сейчас подруга взяла желтую губку, вылила из флакона на нее немного шампуня и стала осторожно мыть ее плечи и руки.
— Значит, ты не знала, кто тебя трахал? — спросила она, лукаво усмехаясь.
— Мне завязали шарфом глаза! — огрызнулась Кейзия. — Как я могла что-то увидеть?
Тело ее постепенно расслаблялось, наполняясь негой.
— Зато ты все прекрасно прочувствовала, если судить по твоим стонам и вздохам. Меня ведь тоже должны в этой сцене изнасиловать солдаты, все вместе и поочередно. А трахал только один из них, остальные смотрели, как ты вертишься под Джерардом. Сам же он так увлекся, овладевая тобой в самых невообразимых позах, что забыл о сценарии.
— Ты преувеличиваешь! — сказала Кейзия, пытаясь скрыть удовлетворение, охватившее ее при этих словах подруги. Несколько последних дней она мучилась подозрениями, что Джерард потерял к ней сексуальное влечение. Теперь же, получив подтверждение в обратном, она воспрянула духом.
— Вовсе нет! — воскликнула Викки, нанося пену на груди подруги. — Честно говоря, я тебе завидую. У него такой шикарный пенис! Такого здоровенного я еще ни у кого не видела. А как умело он им орудует! Любо-дорого взглянуть! — Она звонко расхохоталась.
— Насчет размеров я согласна, — с улыбкой заметила Кейзия, почувствовав жжение в анусе и томление в лоне. — Мне немножко больно сидеть.
Она откинулась на покатый край ванны из муарового мрамора и скользнула взглядом по узорчатой плитке. Любопытно, подумала она, наблюдает ли он за ней? Неужели снова мастурбирует? Перед ее мысленным взором возник его ослиный пенис с лиловой обрезанной головкой, и ее бросило в жар. Она вдруг разозлилась на Джерарда за его бесцеремонность. Как он посмел так поступить с ней на глазах у множества людей! Она актриса, а не публичная девка!
Руки Викки нежно поглаживали ее бедра и колени, от их прикосновений Кейзия начала таять, проникаясь противоестественным вожделением к особе своего пола. Шаловливые пальчики Викки подобрались к ее бедрам и, намыленные, без труда проникли в потайные отверстия. Викки откровенно улыбнулась и вопросительно взглянула Кейзии в глаза, словно бы желая на всякий случай заручиться ее согласием.
Кейзия чуть заметно кивнула.
Викки наклонилась и стала лизать ее возбужденные соски, едва касаясь кончиком языка то одного, то другого и одновременно с этим продолжая массировать распухший клитор. Мелкая дрожь в промежности Кейзии перешла в крупную, влагалище сжалось, и в клиторе возникла пульсация. Сердце Кейзии затрепетало, дыхание участилось, ее окатило жаром.
Наверное, извращенец Джерард наблюдал эту картину, яростно мастурбируя. Вероятно, его флюиды непостижимым образом передались Кейзии, и она пришла в исступление. Выгнув спину и выпятив дынеподобные груди, она оттопырила лобок, желая видеть, как пальчики Викки доведут ее до оргазма. Вода хлынула ручьями с ее живота и бедер. А перед глазами возникло собственное розоватое лоно, нарочито откровенно выставленное перед объективом скрытой видеокамеры. Пусть этот мерзавец, этот эгоист-онанист видит, чего он лишает себя, и выплескивает семя на экран монитора и на пол своего крохотного чулана! А ведь если бы он только захотел, если бы повел игру иначе с самого начала, она бы принадлежала ему одному.
Кейзия истошно завизжала, пронизанная миллионами раскаленных игл, и стала превращаться в лаву.
Викки осторожно поддержала ее, обхватив руками за талию и плечи, и, помогая ей спуститься с небес на землю, пробормотала:
— Мужчины грубы и неуклюжи! Им не дано понять наши потребности. Они похожи на пришельцев с другой планеты. Вот почему я обожаю забавляться со своими подружками.
— Тогда почему ты размениваешься на этих грубиянов-мужчин? — громко спросила Кейзия, желая, чтобы их разговор достиг ушей Джерарда. Ей почему-то вспомнились игры с Магдой, и захотелось причинить ему боль.
Викки развратно осклабилась и, потискав свои груди, ответила:
— Зов природы! Никуда от него не денешься. Как говорится, не будем трахаться — вымрем, как динозавры и мамонты.
— Как это цинично! — воскликнула Кейзия, протягивая руку к груди подружки, сосок которой манил ее к себе, словно спелая вишенка. — А как же романтика? Любовь, подвенечное платье, медовый месяц и все такое прочее?