Плечо отпустили, и теперь она почувствовала, как чужие руки скользнули по талии, потом резким движением подняли наверх юбку.
- Знаешь, зачем я это делаю? - продолжал гнусавый голос. - Поясню, а то вдруг сама не додумаешься. Это для того, чтобы ты не вздумала кому-нибудь рассказать о том, что сейчас услышишь, - руки опустились на бедра, и, оттянув резинку стянули вниз деталь нижнего туалета. - Ты же не захочешь, чтобы все покатывались со смеху, узнав, что тебя изнасиловали в зоопарке?
Как бы в подтверждение своих слов он сам захихикал, а Маша так закусила губу, что почувствовала солоноватый вкус крови.
- А теперь запомни, - голос стал твердым, как закаленная до синевы сталь. Ты должна сделать вот что...
- ...Я не буду, я не смогу, - пролепетала Маша, когда гнусавый закончил свой инструктаж. С какой стати...- слабым голосом возмутилась она.
Ударом колена он заставил ее поставить ноги шире.
- Сейчас будут цветочки, - прогнусавил насильник, и она почувствовала, как он трогает ее руками в резиновых перчатках.
- А если ты не сделаешь того, о чем я попросил, заметь, вежливо попросил, узнаешь - что такое ягодки...
- Нет, нет, - зашептала Маша.
И вдруг, в темноте вольера, который был там, за стеклом, Маша встретила взгляд дикой волчицы, которая с ужасом и ненавистью смотрела на них.
- Милая! - непонятно кому взмолилась женщина, глядя в эти глаза. - Спаси меня!
И зверь бросился на стекло, разбивая в кровь морду.
Последнее, что запомнила Маша, сползая на землю, это две оскаленные пасти, разделенные оградой. И нельзя было определить, какая из них принадлежит зверю.
МЕССИДОР
(дарящий жатву)
- А-а-а! - раздался душераздирающий крик.
Несмотря на боль, Николай догадался, что кричал на сей раз не он, а совсем другой человек.
- Что, жжет? - спросил Тот, Кто Пытал, у другого, находящегося в том же помещении. С завязанными глазами Николай не видел их лиц, только один раз, в щелку под повязкой увидел белую брючину. - Горячо, да? А ему было каково? Он сказал все, что знает, не вижу смысла продолжать допрос.
- Прекрати портить моих людей, - возмутился владелец белых брюк, и голос у него был какой-то внушающий уважение. - На хрена ты прижег сейчас утюгом моего парня? Что это вообще за дикарские штучки - пытать раскаленным железом? Достаточно двух ма-аленьких таблеток...
- Когда тебе прижигают тело железом, ты признаешься во всем.
- Может, ему пивную бутылку в очко засунуть? - предложил еще один присутствующий, в котором Николай распознал "бомжа".
- Люди делятся на две категории. Одни сознаются сразу, другие - никогда, заявил Тот, Кто Пытал.
- Может, все-таки, попробовать бутылку?
- Те, которые сознаются сразу, что-то знают, - не обращая внимания на предложение, продолжал Тот, - Другие не знают ничего. Есть боль, которую нельзя терпеть. А есть другая боль, при которой сознаются во всем, что ни попросишь. Хочешь, чтобы он со всем согласился? Какая будет от этого польза? Что же касается, как ты их назвал, ма-аленьких таблеток, - с видимым удовольствием передразнил Тот, Кто Пытал, - то имей ввиду - в этом случае человек только отвечает на конкретно поставленные вопросы. Он уже не способен думать самостоятельно. Значит, надо точно знать, о чем ты собираешься спросить. В данном случае у нас нет возможности задавать конкретные вопросы, потому что мы попросту не знаем, о чем спрашивать. А вот боль - она стимулирует инициативу. Дозированная боль. Человек сам думает, чтобы ему такое сообщить, чтобы прекратить пытку...
- Тебе виднее, ты специалист в пытках.
- Не в пытках, в допросах, - поправил Тот.
- Бутылка из под "Баварии", 0,33, - упрямо предлагал "бомж".
- Убери отсюда этого мудака. Если ему надо инстинкты удовлетворить, пусть лучше сам себе засунет...
- Что ты предлагаешь? - перебил собеседник, чей голос звучал наиболее солидно.
- Начнем с самого начала. Тебе позвонил неизвестный и сказал, что Сынок в Москве. И назвал адрес. По этому адресу мы нашли этого придурка.
- Да, примерно так и было, - согласился Внушительный.
- Но ведь он - не Сынок? И - он не врет, он не живет в этой квартире. Там обосновались две девушки... вернее, уже одна. Похоже, нас кто-то опередил и активно убирает всех свидетелей. Вот только свидетелей - чего?
- Кто бы мог подумать, что в деле окажутся замешаны мелкие сявки, брезгливо заметил обладатель белой брючины.
- Вот, вот именно, кто мог подумать? - даже по голосу чувствовалось, что Тот, Кто Пытал, сейчас улыбается. - И поэтому я предлагаю вернуться к самому началу, - он сделал ударение на предпоследнем слове.
- Ну, вернись... Перейдем в другую комнату?
- Зачем? Пусть и сыщик послушает. Вроде как показательный урок.
- Пусть слушает, какая разница... Ну и что там, в начале?
- Сынок вез чемодан "капусты", так ведь?
- Так. - Банки уже закрылись, когда прибыл самолет. Он должен был остановиться в отеле?
- Вряд ли у него был иной выбор.
- Войти в отель постороннему человеку просто. А вот выйти с огромным чемоданом...
- Давай, не тяни.
- Портье помнит в лицо постояльцев, но не на столько, чтобы различить двух очень похожих людей. Очень-очень похожих людей.
- Не пойму, куда ты клонишь.
- Если мне нужна блядь, я звоню по телефону "Досуг в сауне". Если же мне потребуется няня к грудному ребенку или слесарь-сантехник...
- При чем здесь няня? - в голосе внушительного чувствовалось раздражение. Тем более сантехник?
- А вот если мне понадобится двойник...
- "Шоу двойников"! Они подыскали двойника! - обрадовался собственной сообразительности Внушительный.
- Видишь, как все просто. Как можно запросто отыскать человека с нужной тебе внешностью?
- Почему я не знал тебя раньше? - удивился Внушительный Голос. - Ты бы мне здорово пригодился, такой умный.
- Осталось найти того, кто заказал двойника.
- То, что Сынок повезет бабки, знали еще несколько человек. Но из них только одному могло прийти в голову воспользоваться двойником... Но нет, если я начну войну без веских на то оснований, ни моим врагам, ни, тем более, сторонникам, это не понравится. Ты должен найти доказательства, которые я предъявлю...