— Что тут произошло? — переспросил Наливайко, оглянулся по сторонам и, решившись, зашептал: — Ну так я вам скажу. Это ангел-хранитель музея.
— Как интересно, — зашептала в ответ опытная Вера, ничему не удивляясь. — Расскажите, пожалуйста!
И атипичный художник поведал о странных вещах, какие в последнее время стали случаться в экспозиции.
— Понимаете, Вера Алексеевна! Вы не поверите. Но в музее живет призрак… — почти неслышно прошептал копиист.
— Не призрак, а Хозяйка, — пробурчала смотрительница. — Ангел-хранитель наш.
Вера с художником оглянулись. Маргоша смотрела по-прежнему в книгу, но глазки ее часто-часто и нетерпеливо моргали. Можно было лишь позавидовать чуткому слуху старушки.
Подождав немного, прерванный атипичный художник продолжил по порядку. Недавно исполнилось восемьдесят лет со дня смерти Прасковьи Воскресенской. Вот после годовщины смерти и стала появляться Прасковья Николаевна в залах музея. Причем не только ночью, но, говорят, и ясным днем. Вы спросите, с чего бы покойной хозяйке дома вдруг понадобилось являться в свое прежнее гнездо? Тут такое дело. Музей-то был создан еще перед революцией. На основе коллекции шедевров, собранных супругами Воскресенскими. Музеи, они ведь как рождаются? С помощью особенных, редких людей. Это похоже на образование жемчужины внутри раковины, когда в нее попадает то ли пылинка, то ли соринка. И тогда начинается обволакивающая работа организма: в сокровенных ракушкиных глубинах растет шарик из углекислого кальция. Растет себе и растет, пока не станет размером с горошину либо фасолину — белого, розового, палевого или редчайшего черного цвета… Так что в основе каждого музея лежит какая-нибудь небольшая коллекция, которую последователи и ученые все расширяют и расширяют. Так метафорично изъяснялся копиист.
Вот и Ярослав и Прасковья Воскресенские так же накапливали свою уникальную коллекцию. Объездили все аукционы Европы, собрали в своем доме культурные сокровища Древней Греции, Древнего Рима, Италии, Франции, Испании, Фландрии, Голландии, Японии, Китая, Персии, Турции, Египта… Вначале собирателем был Ярослав, а потом и Прасковья, супруга ему помогала. Она была такой же возвышенной натурой… Как хорошо, когда у супругов есть общее дело, одна и та же страсть! А современники, между прочим, говорили, что их собрание — самое ценное и значительное из всех подобных. Ну просто малый Эрмитаж!
А потом пришли большевики. И сказать тут уже нечего. Правда, Прасковья и Ярослав сразу поняли, что пришли нелегкие времена, и завещали городу коллекцию вместе с домом-музеем. Попросили только назвать музей именем Воскресенских и коллекцию приумножать, не распылять. Власти пообещали — и… конечно же, не сдержали своего обещания. Представьте, не выполнить такое простое условие! Ярослав Михайлович вскоре умер, оставшаяся без мужа Прасковья Николаевна была немолода и беззащитна. Очередной советский комиссар предписал выселить вдову из ее собственного дома, а в комнатах, где когда-то жили Воскресенские, разместить ответственных советских работников. Тайно беря ключи от залов, она ночью пробиралась в них со своей собачкой и, забившись в угол, любовалась собранной уникальной коллекцией… Так рассказывали. Потом Прасковья тоже умерла.
— Вот как, — сказала Лученко. — Значит, это она сейчас стала приходить в музей.
— Так и происходит! — сказал атипичный художник-рассказчик.
— Что ж она только сейчас стала являться? — улыбнулась Вера. — Ведь музей сегодня уже называется ее именем. Да и картины вроде никуда не девались.
— Это еще неизвестно! — воинственно подпрыгнула со своего места Маргоша. Она подбежала, оттеснила Наливайко и зашептала: — Про картины еще выяснить надо, все ли они на месте. А Хозяйка приходит, потому что музей больше некому защитить. Она наш ангел-хранитель! Вы поспрашивайте, вам тут многие подтвердят.
Вера Лученко как специалист знала, что абсолютно здоровых нет, все мы немножко того. И вообще — здоровье включает в себя некоторый набор болезней в зародышевом состоянии. Но сейчас она совершенно точно видела, что и пожилая смотрительница, и художник-копиист вполне вменяемы. А значит, за рассказом про ангела-хранителя что-то стоит. Но с ним мы потом разберемся, тут бы с убийством охранника разобраться… Она как можно любезнее их поблагодарила и отправилась к секретарше Барановой, чтобы спросить, кто у них в музее отвечает за экспозицию, но не администратор, а тот, кто опекает произведения искусства. Атипичный художник робкой походкой шел следом за ней.