Я словно в кошмарном сне видела, сколько черных мешков вынесли из резиденции, складывая их в отдельных машинах. Сначала я думала, что это мусор, или возможное изъятое для экспертизы оружие, ведь его было много. До меня дошло, что это тела погибших, только когда кровь одного из них просочилась сквозь плотный материал и капнула мне на руку.
Я бы не заметила, потому что была и без того вся вымазана в крови Арчи, человека, которого я застрелила. Но ребята, которые несли погибшего, начали рассыпаться в извинениях. Мне было их трудно понять, потому что они способны говорить, даже передвигаться после произошедшего в резиденции Арчибальд месива.
Лично во мне тогда словно что-то сломалось. Я билась в истерике рядом с Арчи, умоляя его не умирать, ровно до тех пор, пока врачи на машине не увезли его к ближайшему вертолету. Армани требовалась срочная госпитализация. Да, такое бывает, когда стреляешь в человека из пистолета.
С тех пор я и сидела на этих ступенях, не желая ни с кем разговаривать. Видела, как живого, но с расквашенным носом сэра Аньелли провели мимо меня в изолятор. Инквизиция разберется с ними позже, когда спасет всех тех, кого еще можно вылечить.
Британский лорд смотрел на меня, даже попытался заговорить, но Джейсон ударил его, потому что инквизитор бесится. У него тоже пунктик по девушкам, в которых стреляют из военного оружия.
Ко мне подходил Роберт, пытался успокоить, говорил, что я все сделала правильно, потому что Арчи все равно бы выстрелил в меня, когда понял, что я его больше не люблю. Он говорил еще какие-то умные вещи, приводил аргументы. Но мне-то какая разница? Я выстрелила в человека, видела, как пуля разорвала его плоть, проникая в доверчиво подставленную грудь. И первая кровь хлынула на меня. Наследник ушел, не добившись от меня ничего, кроме нового потока слез и невнятного ответа.
Следующим ко мне подошел президент, сунул пачку влажных салфеток, потому что у меня видок был как у главной актрисы фильма ужасов. Он даже благодарность мне вынес, ведь я, по его словам, обезвредила главу заговора. Габриэля Арчибальда я тоже не слушала. С него стало бы меня и героем сделать.
Агустини держался до последнего, но в итоге тоже подошел ко мне, всучив бутылку вина.
— Так всегда бывает, когда стреляешь в человека в первый раз. — только и сказал он, потому что он терпеть не может женских слез, а я чуть снова не скатилась до истерики.
А Клод…он был тем, кто подошел ко мне первым. Сразу, как только Арчи увезли. Маршал Инквизиции укутал меня в свою форменную куртку, перенес поближе к себе, хотел посадить в машину скорой помощи, но я воспрепятствовала. Людям нужна их помощь, я же буду просто мешаться. В итоге меня посадили на ступеньки, предварительно постелив на них куртку другого инквизитора — чтобы не замерзла.
Бесполезно, меня все равно трясло, словно на улице разом стало минус тридцать, а я осталась в своем тонком платье. Джейсон предложил проводить меня до моих апартаментов, чтобы я, вероятно, не смущала их своим утомленным видом, но я отказалась. Оставаться одной не хотелось.
От моего телохранителя я узнала, почему Клода так долго не было. Оказалось, что заговорщики бросили труп неопознанной девушки, внешне и по телосложению очень напоминающую меня, в месте, где должен был пролететь вертолет инквизитор. Клод вместе с ними вылетел пораньше, для чего ему пришлось покинуть важное собрание.
Поэтому, когда локаторы вертолетов Инквизиции показали труп, инквизиторы во главе с маршалом приняли решение снизиться и проверить. Мертвая девушка была сильно обглодана животными, но на ней остались кусочки одежды.
Клод сразу узнал мой оранжевый пиджак. Джейсон сказал, что по словам инквизиторов, он ходил в бессильной ярости и отчаянье, ожидая проведения экспертизы прямо на месте. Его еще ни разу не видели в таком состоянии.
Когда эксперты Инквизиции сообщили, что девушку звали иначе, да и национальности она другой, Клод одновременно выдохнул, но и напрягся. Стало ясно, что это была попытка отвлечь внимание Инквизиции.
Из резиденции я улетела на следующем же вертолете, предназначенном не для перевозки пострадавших.
Я сделала это практически незаметно. Приняла душ, смывая кровь Арчи со своих рук, надела первую попавшуюся одежду, закинула остальные вещи в чемоданы и через задний ход вышла на вертолетную площадку. Никто бы и не заметил, если бы не Джейсон, продолжавший следить за мной.
Инквизитор молча сгрузил мои чемоданы в вертолет, даже не попытавшись остановить. Я была благодарна ему за это.
— Тебе нужно подумать, — произнес он отстраненно. — решить, что делать дальше. Для тебя произошедшее стало настоящим шоком, но мы, инквизиторы, видим это каждый день. Ты либо поймешь и постараешься принять работу шефа, либо…уйдешь. Я думаю, он поймет.
Я не смогла найти в себе силы поблагодарить Джейсона, только обняла его на прощание, попросив меня простить. Телохранитель махнул рукой, помогая мне забраться в салон вертолета.
Я сидела на кожаном сидении, наблюдая за удаляющимся зданием резиденции Арчибальд. Оно было все таким же прекрасным и красивым ровно, как и в первый день моего приезда, но смотреть на него теми же любленными глазами я больше не могла. Каждый раз, закрывая глаза, я видела кровь и темные мешки, повторяющие изгибы тел мертвых людей.
А в голове билась мысль, что отныне я убийца.
Эпилог
Спустя пять лет…
Дробный звук каблуков, отбивающих ритм о мраморный пол штаб-квартиры Инквизиции в столицы, сопровождал меня весь путь. Работники Клода, заслышав его, предпочитали в спешке покинуть коридор и закрыться в своих кабинетах.
Память у инквизиторов потрясающая, поэтому ребята не забыли, как во время прошлого моего визита в обитель святого ордена произошел грандиозный скандал между, собственно, мной и их шефом. А все потому что Клод отказывался снимать обвинения с моего клиента.
Джейсон-то всего и сделал, что принес шпионскую ручку на встречу с подозреваемым, записав его признание, а Клод его разве что на пять лет с планеты не сослал. А что делать моему клиенту, если его частное детективное агентство должно выдерживать конкуренцию с Инквизицией? Вот и приобрел запрещенную для гражданских технику.
Между прочим, Джейсон благодаря этой ручке раскрыл дело, и женщина, вынужденная терпеть измены мужа, наконец-то сможет получить развод. Теперь, когда есть запись с признанием измены, любой суд его немедленно даст.
Клоду бы порадоваться за старого друга и его успешный бизнес, но нет. Маршал Инквизиции пришел в бешенство и завел на Джейсона дело. Тогда-то и подключили к этим разборкам меня, независимого адвоката.
Вообще, в делах с Инквизицией граждане предпочитали обращаться ко мне.
Во-первых, все знают о полученном мной от президента лично статусе неприкосновенности. А для подозреваемых и обвиненных в преступлениях слово «неприкосновенная» равняется с эпитетом «всемогущая».
Во-вторых, я окончила Университет лиги Ковальджи с красным дипломом, что позволило уже в июне этого же года заниматься независимой адвокатской деятельностью, получая отзывы об отличной работе от моих клиентов.
И, в-третьих, слухи о нашем с Клодом романе быстро просочились в высший свет, что послужило весьма логичному выводу о том, что я не боюсь маршала Инквизиции. А раз не боюсь, то и выиграть дело против Инквизиции могу. Притянуто за уши, конечно, но мне от этого хуже не стало.
Радостное предложение взяться за дело Джейсона мне поступило в пять часов утра, когда я, еще не ложившись спать, разбирала ситуацию другого моего клиента. Услышав голос задыхающейся от ужаса Ванессы, с которой у Джейсона в прошлом году состоялась свадьба, я сразу же поспешила к ней на помощь. Дизайнер мне и поведала о сложившейся ситуации, предлагая взяться за это дело.
Я согласилась помочь давнему другу. Конечно, клиентов и без Джейсона слишком много для одной меня, но оставить его в такой ситуации я не могла. Потратив несколько дней на изучение ситуации, встречу с Джейсоном и сбор улик, мы с маршалом Инквизиции и его подчиненным, который вел дело Джейсона, встретились в суде. Я выиграла!