Опустив взгляд, столкнулась с изучающим прищуром Роберта.
— Почему ты так смотришь? — задала я вопрос, непроизвольно отступая на шаг. Пристальное внимание смущало.
— Пытаюсь понять, почему ты такая. — произнес наследник Арчибальдов как само собой разумеющееся.
Почувствовав, как напрягаются собственные плечи, уже хмуро смотрю на собеседника. Роберт стоит, открыто смотрит на меня, чуть наклонив голову, в глазах доля иронии, на губах странная улыбка. Грустная и добрая. Так смотрела на меня мама, когда я вытворяла невероятную и потрясающую одновременно глупость, которую она, в силу возраста и статуса, уже не могла себе позволить.
— Какая?
— Странная.
Я недоуменно моргнула. Впрочем, обсуждать мой характер с наследником Арчибальдов я и не собиралась. Пожав плечами, замедлила шаг и посмотрела на наследника Арчибальдов.
— Обычно девушки сами добиваются моего внимания. — произнес Роберт, поморщившись, как от головной боли. — Статус наследника многое значит как для них, так и для их рода. Иногда мне достаточно лишь продемонстрировать свою заинтересованность, как девушка переходит в активное наступление. Я нравлюсь им, но не тебе. В чем дело?
Мы медленно обогнули здание резиденции, замерев практически у парадного входа. От фонтана, стоящего неподалеку, исходила приятная прохлада. Влажные капли воды изредка попадали на разгоряченную кожу, порождая волну мурашек. Я замерла на месте, устремив изучающий взгляд на Роберта.
— Чем я так плох, что вызываю в тебе лишь жалость? — продолжил наследник Арчибальдов, вперив в меня тяжелый взгляд карих глаз. Он ждал ответа, но я молчала. А что тут скажешь? — Или ты до сих пор влюблена в Армани? Тогда мне показалось, что ты не против поцелуя. Но как только я приблизился к тебе, ты стремительно убежала, словно я уподобился дикарям и предложил устроить костерок с тобой в качестве топлива.
Я опустила глаза, изучающе уставившись на металлические носки собственных балеток. В них отражалось мое растерянное выражение лица. Встретившись взглядом с самой собой, я раздраженно дернула плечом. Стою, как школьница, а он меня отчитывает. И за что, собственно? А за то, что я не бросилась к нему на шею с воплем «возьми меня».
— Роберт, ты Арчибальд. — сообщила я очевидную истину, прервав затянувшееся молчание. — Но это не значит, что по праву рождения ты становишься тайной мечтой всех девушек. Я не должна любить тебя только потому, что ты так захотел. Однако, если тебе так захотелось развлечься, то оглянись. Ты на шоу, устроенном ради тебя. Здесь есть еще несколько конкурсанток, которые готовы убивать за то, чтобы ты обратил на них внимание. Присмотрись, никто тебе ничего против не скажет и даже наоборот — всеми силами будут поддерживать твой выбор спутницы.
— Я выбрал, — кивнул Роберт. — только ты не соглашаешься на эту роль.
— Здесь множество девушек. — покачала я головой. — Останови свой выбор на любой, кроме меня.
— И чем же я так тебя не достоин? — последовал язвительный ответ, когда я обернулась к нему спиной, чтобы покинуть неприятную компанию.
Неловкость возрастала, громкость голосов повышалась. Еще немного, и мы бы сорвались на крик. А спорить под окнами резиденции мне не хотелось. Опять же, на эту сторону выходят рабочие кабинеты и апартаменты приглашенных Арчибальдами гостей. Единственным разумным выходом показалось прервать сложный разговор и вернуться к нему позже, в более комфортной и располагающей обстановке. Однако, Роберт решил иначе, схватив меня за локоть.
— Дело не в тебе, Роберт. — спокойно отозвалась я, стараясь не зашипеть на него. — Тебе не кажется, что сейчас не подходящее время для начала отношений?
— Если ты боишься, что я втайне развлекаюсь тем, что приношу в жертвы девиц на костре, то…
— При чем здесь это? — вопрос прозвучал устало. — Почему ты все время напоминаешь мне о том инциденте? Кажется, я говорила, что пытаюсь забыть адские сутки в чертовом лесу, в котором оказалась из-за психа-продюсера и вашей семейки.
Каюсь, не сдержалась и последние мои слова были весьма жестокими. Но оправдываться перед человеком, у которого взыграло уязвлённое самолюбие, не хотелось. Да и не должна была я здесь стоять и изливать душу перед Робертом. Пожалуй, это последнее, что входило в спектр моих обязанностей.
— Дело не в тебе, Роберт. Даже не в твоей семье. Представляешь, вселенная не вокруг вас вертится. — и, стараясь смягчить прозвучавшее, я добавила уже спокойнее. — Мы из одного мира, Роберт, но с разных планет. Я гораздо ближе к обществу, чем ты. Если я спрошу, акции чьего рода сейчас наиболее выгодно приобрести, то ты ответишь не задумываясь. А если я задам вопрос, какая книга является бестселлером по мнению граждан планеты, то ты надолго замолчишь. Не сможешь ответить на вопрос без помощи сети.
Роберт молчал. Держал меня за руку и молчал, а во взгляде читалось понимание, смешанное с раздражением. Пожалуй, не это он ожидал услышать.
— Ты не знаешь ничего о мире, в котором живешь. — стремясь закрепить эффект, продолжила я. — Когда ты в последний раз был на выставке современных художников? Экспериментируешь ли ты со вкусом кофе или пьешь исключительно классический? Когда в последний раз ты носил джинсы? Под какую музыку танцуют обычные люди? Ты живешь прошлым, Роберт. Исключительная классика, превалирующая в наших кругах. Моцарт, Достоевский, по выходным «Лебединое озеро» в опере. Однажды я уже ошиблась, сделав ставку на политика. И знаешь, что? Чуть не вышла замуж. Изначально Арчи потрясал своим желанием бороться с системой, пока не запутался также, как ты. Увяз в обыденности, воюет с дурацким тостером.
У меня вырвался нервный смешок. И ведь ни слова лжи, лишь чистая правда прозвучала в тот момент. Все мы изначально стремимся к большему, к преобразованию системы, к изменению мира. Однако, с возрастом мы забываем о подростковых целях, о своих мечтах. Взрослеем, наверное.
И вот, желание покорить мир сменяется стремлением к стабильности, принципиальность глушиться страхом, а энергичность предубеждениями. Мы забываем, ради чего жили. Не останавливаемся, осмысляя жизнь, а бежим домой. Ужин готовить, которым потом будем давиться на бегу, пытаясь навести дома порядок, постирать, погладить. Ближе к десяти вечера ляжем спать. Завтра же на работу! А жизнь-то она там, в далеке. И лежим мы в своей кровати, рядом храпит человек, которого, кажется, раньше любили, думаем сколько упустили. Мечтаем и одергиваем самих себя. Успокаиваем мыслью, что все впереди, вот на пенсии отдохнем. А знаете, что будет на пенсии? Будут проблемы со здоровьем, заработанные в течение рабочих будней, раздражающий шум, исходящий от некогда любимого человека. А вот чего не будет, так это исполнения заветной мечты — прыгнуть с парашюта. Возраст не тот…
Глупость какая. Люди вечно изменяют своим мечтам. И никак же мы не можем понять, что подходящего времени никогда не будет, именно поэтому добиваться своих целей нужно прямо сейчас, а не завтра или в выходные. Жить моментом мы разучились с того самого времени, как нам добрый дяденька-сосед сказал, что пора взрослеть. И вот вместо радостных прыжков по лужам мы уже зубрим историю. Хотя тут я, конечно, преувеличила. Безрассудность человека тоже не красит, а история штука полезная. Но ведь можно иногда вынырнуть из рамок, в которые сами себя и загнали, взглянуть на мир вокруг и потанцевать под каплями садового разбрызгивателя. Можно сделать самолетик, написать на нем желание и запустить в небо. Можно погулять под дождем, а потом согревать руки об горячую кружку чая. И даже ночью искупаться в море можно!