- Так давай нам Цольгу и всё, разойдёмся.
- Я передам вам Цольгу, и вы пойдёте в атаку на нас с командиром.
- А будешь тянуть и ждать подмогу, блин, мы вас быстрей расстреляем. Выхода нет у вас, короче.
- У вас, гоблины. У вас. Не уберёте все самолёты в небе от летуна - Цольгу не получите. И стреляйте в нас, если хотите. Мы вступим в бой, пулемёты у нас драконьей костью нашпигованы. Драться будем долго. От квиззов уже не спасётесь. А сделаете, как надо - мы все всё успеем. Вы - свалить. Мы - дождаться помощи раненным.
Гоблины задумались.
Не ожидал я от себя. Хотя, всё интуитивно пришло в голову. Напомнило мне случай, когда я объяснял старому ветерану Рихтеру Штоллеру - командиру танкового экипажа легендарного «Монарха» - почему я сижу в трусах на окне спальни его дочери, а она сама сидит на мятой кровати, пытаясь спешно надеть сорочку. Всё пришлось выдумывать, всё равно, что стихи писать.
Блин, лсскжы какнибють
Гоблины понимали, что я же прав. Я же дотяну до квиззов. И гоблинам достанется, не важно, что там с нами будет. Гоблины больше всего не любят, когда им достаётся, и обдумывают в первую очередь, как избежать битвы. Вот это очень правильно, не поспоришь с гоблинами тут. Что ни говори, а им надо было соображать быстрей.
Совещаются. Совещайтесь, совещайтесь. Время тянете. В воздухе вас сомнут квиззайи. А здесь… на летуне этом - мы!
Переговорив с сидящими в самолётах связными с рациями, зумзацх повернулся ко мне.
- Ладно, шеф сказал, небеса чистые будут, «куколка». Но и не думай взлетать. Давай сюда её тащи, и мы сваливаем.
Они улетали. «Вертихвостки» покидали воздушное пространство над парящим островом. Гоблины поняли, что иного выхода нет. А может, до них дошло, что их скопление над летуном заставит реагировать Гнездо ещё быстрее. Там им уж не до связанной Цольги будет.
Истребители Большой Барахолки Зумзацх исчезли за линией горизонта. Остался один лишь - самолёт Зударха.
Нужно было убедиться, но и так видно было, что они все улетели. Моя речь их не испугала, но навела на мысль, что они здесь, как на ладони, и дальнейшее пребывание может стать ловушкой. Неужто высоковата цена за нашего красивого штурмана?!
Топот.
Тяжёлые сапоги чеканили по металлу.
Топот приближался.
Сверху. Кто-то бежит по фюзеляжу «Грача».
- Давай сюда уже её, а то, блин...
Я ринулся назад.
Вылетев с высоты хвоста «Грача» с шипением и рёвом, над полосой просвистел снаряд, словно частичка солнца. Выпущенный из гранатомёта в руках моего командира, смертоносная огненная стрела полетела в самый центр.
Это был неуправляемой ракетный снаряд, не просто граната. Реактивный! Поверить не могу. Я вспомнил дварфов. Хотя уж догадался, кто снабдил моих товарищей боевых сей модификацией гранатомёта «Танкшерертодт».
Пять «вертихвосток», оставшихся на летуне, разорвало в клочья. Закричали и бежали в ужасе от пламени битвы даже самые храбрые зеваки. Полоса загорелась, но обломков истребителей Барахолки на ней осталось немного. Часть отнесло прочь с летуна, часть - к подножью песчаной горы справа, часть - в поле слева. Не выжил ни один «делегат».
Один мощный выстрел не смог бы полностью уничтожить пять самолётов, да вот только это были самолёты гоблинов. От взрыва кристаллы в камерах их двигателей сдетонировали не хуже взрывчатки. Я зажмурился, глядя на вспышку, а открыв глаза, увидел желтовато-чёрный дым и огонь повсюду.
Зударх!
Ха-ха! Если он и думал расстрелять наш самолёт с неба, то не предусмотрел лишь одного!
Цольгу!
Появление её «малышки» в небесах предваряли очереди из пулемётов. П-16 открыла огонь из всех орудий далее. Она ударила залпами с фланга, в борт самолёту Зударха. Мне показалось, её атака пробила левый двигатель ему, хотя я был не уверен - дыма было и без того много. Зударх пошёл на разворот, отстреливаясь, но лишь для острастки.
Цольга очень тревожно держала «Попытку Шестнадцатую» в небе. Неожиданная атака на истребитель Зударха принесла свои плоды. Теперь же Зударх готов был изрешетить её.
Но не стал.