Выбрать главу

Не выходя в зал, она лишала его необходимой энергетической подпитки, а когда вампиру не дают испить человеческой крови – он кусает собственные руки… Смиряться с ее непокорством он не желал и придумывал жестокие развлечения, каждое из которых всё равно, так или иначе, было адресовано ей.

…На сей раз финал спектакля был ознаменован слезами и воплями одной из зрительниц: девушка потеряла кольцо. Вылетев после спектакля в фойе, она закатила истерику обслуге, требуя, чтобы украшение ей немедленно вернули. Выяснилось: кольцо с руки зрительницы сорвал Кин. Произошло ли это случайно или намеренно, никто теперь уже никогда не узнает, а дело было так. Во время исполнения одного из интерактивов(по сюжету спектакля, террорист хватает девушку и поднимается с ней под купол) Кин довольно жестко обошелся со зрителями, и даже схватил соседку своей «жертвы» за пальцы, которыми она закрывала лицо, пытаясь отгородиться от «нападающего». Так или иначе, но кольцо с ее руки слетело и куда-то укатилось.

Девушка вошла в раж: она начала утверждать, что номер придуман специально для того, чтобы артист мог украсть какую-нибудь драгоценность. Так неоднозначно люди иногда реагируют на слишком близкий и неожиданный для них контакт с актерами…

В конце концов, выяснилось, что кольцо было копеечным, хотя и с большим фиолетовым камнем, но если его обладательница и жалела об утрате, то только потому, что оно было ей дорого как память. Для очистки совести труппа показательно облазила все ряды и вымела пол – кольцо никому не попалось…

Лего давно привык к неадекватным поступкам зрителей: Шоу буквально провоцировало человека на самые невероятные реакции. «Однако и Кин хорош!» – подумал Лего, узнав о происшедшем.

Кин оправдывался тем, что для исполнения роли террориста ему нужна «ярость», которая, как он объяснял, и заставляет его сметать всё на своем пути…

Не успели успокоить истеричную девушку, как в фойе вывели старушенцию в пелерине. Та, оказывается, случайно получила по голове ботинком «террориста». Державшие ее под руки родственники всерьез грозили администрации Шоу судом и требовали сатисфакции. Как ни уговаривал их вызванный для урегулирования конфликта Темо, обещая поддержку, медицинское обследование и оплату лечения (если, конечно, потребуется), они были неумолимы. И даже очаровательная улыбка самого Кина, в приглаженном и надушенном виде вышедшего на подмогу техническому директору, и его искренние извинения не восстановили гармонию…

По дороге домой Виэра рассуждала над тем, что было главным во время их последней встречи с Кином. Вновь и вновь воспроизводила в памяти сказанное обоими и малейшие движения. И пришла к неожиданному выводу: ключевым вопросом для Кина было «останетесь ли вы с нами?».

Продуманный во всем, он не хотел необязательных встреч. Он был верен Шоу, и только человек, который готов был связать свою судьбу с Шоу, был ему нужен.

Он в плену – подумала Виэра, он преданно любит своего «террориста», того, кто взял его в заложники – Шоу…

СУБЛИМАТИЧЕСКИЙ РОМАНС

Так она назвала свое стихотворение, которое тем же вечером набила на компьютере:

О сладкий миг, о сладкий плен!

Натянут полипропилен:

Под ним случайно получилось место встречи.

А может, храм, а может, чум

Или резинка buble gum

Прилипнешь – даже не заметишь…

Смешной отважный пионэр,

Когда выходит на пленэр,

Всегда готов еще на раз добавить жару.

Но он в плену, но он в кольце,

С безумной пленкой на лице,

И жизнь ему дана – в подарок…

Я, как заложница в плену,

Своих мучителей люблю,

От них зависит каждый вдох и каждый выдох.

Но липкой пленкой стянут рот,

Никто на помощь не придет,

Не загорится огонек «пожарный выход».

Сомнамбулический роман,

Который каждый затевал,

Причем ни разу не решился на начало.