Он этого предвидеть не мог — есть вещи, непостижимые для рептильного мозга, даже мутированного.
Оля подалась вперед, одновременно разрывая цепочку украшений на горле… Одно из креплений в ней было сделано «на соплях» и Мещерская все время боялась, что цепочка порвется сама. Не порвалась. И сейчас она сжимала в руке кулон, самый обычный, может быть немного крупноватый дамский кулон — но ей всегда нравились крупные, доминирующие украшения.
Ни в чем не сомневаться!
Мещерская, борясь с головокружением и неуместными приступами вожделения к этой зеленой ящерице, которые накатывали как волны, скользнула рукой ему за спину. Почувствовала, как что-то здоровое и очень твердое уперлось в живот, закусила губу, борясь не со страхом, а с совершенно другим чувством: чужим, навязанным ментальной маской — и двумя пальцами, большим и указательным сжала кулон, стараясь держать его так, чтобы случайно не брызнуть на себя.
Ящер содрогнулся, едва не сломав ей позвоночник, и взревел так, что если бы это был крик страсти — Оля гордилась бы всю оставшуюся жизнь.
Он стремительно развернулся, пытаясь сообразить, кто мог напасть на него сзади, ведь в комнате не было никого, кроме Императора и очередной сломанной самки. В ту же секунду Оля скатилась с кровати и так же, кувырком, оказалась у двери. То, что бежать нельзя, она помнила крепко, ну а про «катиться» никто не говорил. Оказавшись в коридоре, она потеряла зря драгоценную секунду, пытаясь закрыть дверь — но эта дверь просто не закрывалась. А ящер уже сообразил, кто на него напал, и только дикая боль от ожога не дала ему немедленно догнать самку и свернуть ей шею.
Оля бросилась по коридору к медблоку, сжимая в руке кулон — свое единственное оружие, которое обошлось ей в целое состояние.
Здесь ей все было знакомо, пусть не досконально, как тем, кто тут работал, но достаточно хорошо, чтобы не заблудиться в паутине одинаковых коридоров. Мещерская догадывалась, что сейчас ее «ведут», по крайней мере, пять камер, несколько секунд — и автоматика заблокирует сектор, поэтому нужно было очень четко действовать и не ошибиться даже в мелочи. Очередная дверь без замка отпиралась вовнутрь, а не наружу — Оля помнила это, и, в этот раз, не потеряв ни мгновения, нырнула в блок, где стояли несколько регенераторов. Большинство из них подмигивало одним зеленым огоньком: пуст, заряжен, к работе готов. Один светился ровным желтым: перезаряжался. Она не сразу заметила в темноте большую фигуру, а, заметив, неловко замерла в позе растерянного суслика. Фигура была в камуфляжных штанах, босой и в наброшенной наспех, едва на половину застегнутой куртке.
Но ее заставило замереть не это: навидалась Мещерская за этот вечер и более впечатляющей обнаженки. Просто довольно трудно продолжать совершать побег, как ни в чем не бывало, когда в тебя целятся из девятого калибра.
Впрочем, ствол почти сразу опустился.
— Оля!
— Ты меня опять напугал! — шепотом крикнула она.
— Подожди, — Артур щелкнул предохранителем и привычным движением даже не сунул, а уронил оружие в кобуру, выдернул из кармана наладонник и быстро, вслепую, настучал короткую комбинацию, — Это их немного задержит, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд девушки, — Постой, так я один сегодня тебя пугаю?
— Это было бы круто, — хихикнула она, — только у меня на хвосте еще один… с хвостом.
— Что ты с ним сделала?
— Вогнала под шкуру четыре грамма жидкого азота, — честно призналась Мещерская.
— Мало!
— Ну, извини, сколько успела. Кто же знал, что эта зараза так быстро двигается.
— У него низкий болевой порог.
— Как это может быть? Он же — рептилия? — озадачилась Оля.
— А неизвестно. Он у нас вообще полон загадок… Так и тянется рука разобрать на запчасти и исследовать каждую отдельно. Послушай, это единственное, что тебя сейчас волнует?
— Как твое здоровье, — мгновенно сориентировалась Оля, сообразив, что раз Артур здесь, значит, были травмы — и серьезные.
— Мещерская, — Артур качнул головой, — я с тобой с ума сойду. Спасибо, терпимо. Нужен был четырехчасовой цикл, но Гелена зарядила на три, я ее попросил. Надеялся успеть тебя вытащить.
— Поэтому тут так пусто и тихо, — сообразила Оля.
— Не обольщайся, сейчас тут будет хренова туча народу, и все нам будут рады. Надо отходить.
— Пока насмерть не зацеловали, — кивнула Оля, — если ты ищешь ботинки, то они за спиной, — и, опередив его, метнулась и подхватила тяжеленные берцы сама, — я понесу. Тебе могут понадобиться свободные руки.