— В смысле, до конца света? — Переспросил я.
— Или ты — против?..
В моей душе вовсю шло голосование, и расклад был явно не в пользу одиночества.
В марте 2000-го мы с Машей расписались. Валечка накрыл стол и, грызя от волнения ногти, произнес напутственную речь, которую готовил накануне:
— Значит, вот что… Перебирайтесь в мою комнату…
— Зачем? — Хором спросили мы. — Нам и в той не тесно.
— Дык… Куда поставим кроватку для младенца?..
Он был по-детски трогателен в своем заношенном сером костюме, с бокалом шампанского в руке…
Тогда же, в марте, душа народа проголосовала за нового президента. Избранник выглядел возмужавшим, если не сказать — обнаглевшим, и тут же начал врать с экрана телевизора. Маша плевалась:
— Как можно так жонглировать словами?
— Его этому учили в школе КГБ, — отвечал я.
— Презрение к людям равносильно брезгливости к себе! — Еще больше злилась она.
— Зато его любят. К примеру, Валечка.
Маша стучала кулачком в стенку:
— Валь, ты Путина любишь?
— Дык… Правильно же все говорит, — доносилось из соседней комнаты.
— Дураки вы все! — Делала вывод Маша, выключая телевизор.
И мы снова были бесконечно счастливы. Любовь изначально предполагает власть чувств над разумом, а мы оба так устали от ясности рассудка! Стыдясь собственных чувств, мы вечно каменели под гнетом повседневности. Но, слава Богу, нам хватило лишь мимолетной встречи, чтобы преодолеть гнетущее земное притяжение. Оставалось захотеть.
Однажды Маша сказала:
— Храбрость — предательство собственной трусости.
Любимая женщина всегда права. Попробуйте с этим поспорить…
Часть вторая
ШОУМЭНЪ
ДЕНЬГИ ПО ГЛУПОСТИ
Хайкин поймал Машу в офисе:
— Мне нужен муж.
— А я при чем? — Спросила Маша.
— Твой муж, — пояснил Гриша. — У моего друга открылось очередное казино, ему требуется ведущий для веселья.
Друг Хайкина позвонил мне и назначил встречу. В условленное время я приехал в район Смоленской площади, нашел пресловутое казино и спросил у пресыщенного скукой охранника, как мне найти хозяина.
— Матвей Германович наверху, — подавляя зевоту, ответил секьюрити. Я понял, что с таким персоналом бандитский налет — весьма успешное предприятие.
Беспрестанно зевая, охранник проводил меня до нужного кабинета. Постучал. Из-за двери послышалось:
— Если насчет работы, то — до свидания!
— Мы с вами созванивались, — говорю, — я — ведущий…
Дверь открыл высокий худощавый парень лет тридцати. Он был одет во все белое, и я инстинктивно поискал крылья за его спиной. Нимба, впрочем, тоже не обнаружил…
— Матвей, — представился он, и самоуверенно добавил: — хозяин.
— Даже так? Мне что, тявкнуть? — Разозлился я.
— Не обязательно. Проходите, садитесь на стул. В кресло нельзя: оно для ВИП-персон. По-моему, я вас где-то видел.
— Не сомневаюсь: меня разыскивает милиция.
— Отличный юмор! — Восхитился Матвей. — То, что нужно. А ну-ка, пошутите еще.
— Как? — Переспросил я, садясь на стул.
— Свободно, фривольно, цинично: как хотите. Нам нужен ведущий с чувством юмора. Я вижу, вы в очках. Это прекрасно, что у вас — плохое зрение.
— Зато, — отвечаю, — я нюхаю и слышу хорошо…
— Наш ведущий должен быть похож на Остина Пауэрса, — продолжал Матвей, — и обязан отвечать двум критериям: юмор и подвижность. Вы — подвижный?
— Как бегущий бизон.
— Отлично. Ваша задача — подначивать игроков, заводить их настолько, чтобы они раскрывали кошельки. Подначьте меня!
— Простите, я не понял…
Матвей всплеснул руками:
— Сделайте так, чтобы я вам заплатил!
— За что?
— Просто так, от души.
Я напрягся. Через пару секунд выдал:
— В стране подброшенной монетки играйте вместе с нами, детки!..
Матвей нахмурился:
— Это сложно. Представьте, что вы — игрок, и вам катастрофически не везет, а я — Остин Пауэрс. И вот вы решили уйти из казино, но тут подхожу я… — с этими словами он действительно подвалил ко мне развязной походкой… — и говорю: "Вау! Этот человек хочет нас покинуть! Голожопое детство, босоногая юность, бритая зрелость, лысая старость — вот что ждет его потомков!.." Ну, как?
— А сколько пар очков предусмотрено для артиста? — Поинтересовался я в ответ.
— Полагаете, я переступаю грань? Впрочем, вы правы. Идемте в зал, я покажу вам одного из наших Пауэрсов. Их у нас два. Второй, правда, болен: клиент откусил ему кончик носа.