Когда до бунгало осталось метров пятьдесят, мелкий дождик превратился в настоящий ливень. Дари вприпрыжку добежала до крыльца и немного постояла, прислушиваясь к шуму дождя и журчанию струй в водостоках и желобах.
Внутри было темно, но гостевые домики имели стандартную планировку, и Дари хорошо ее знала. Глаза привыкли к темноте, и она, не зажигая света, тихо прошла сквозь гостиную в спальню. Она разглядела кровать, с которой свисала голая нога.
Она тихонько потянула за большой палец, затем погладила лодыжку.
- Ханс, это ты? Если не спишь, мне надо с тобой поговорить.
С другого конца кровати раздался изумленный возглас, и Дари осенило: здесь что-то не то. У Ханса Ребки были ноги твердые и мускулистые. А стопа и лодыжка, которую схватила она, были гладкими и мягкими.
- Кто это? - послышался женский голос и ступня вырвалась из рук Дари. В темноте появилось бледное пятно лица - женщина приняла сидячее положение.
- Кто это, черт побери?
Щелкнул выключатель лампы, и Дари оказалась лицом к лицу с Гленной Омар.
- Извини. Я думала, это квартира Ханса Ребки.
- Так и есть. - Гленна натянула одеяло, чтобы прикрыть обнаженную грудь и плечи. - Ты что, никогда не слыхала о неприкосновенности жилища?
- А ты что здесь делаешь? И где Ханс?
Но прежде чем Гленна кивнула растрепанной белокурой головкой в сторону ванной. Дари вдруг поняла, что ответ на первый вопрос она уже получила.
Дари услыхала звук льющейся воды. Минутой раньше она принимала его за шум дождя. Она направилась к ванной и вошла внутрь.
Ханс стоял в профиль к Дари, тщательно вытирая крем с подбородка и щек.
- Ну хорошо, хорошо. - Он не обернулся, видимо, стесняясь своей наготы. - Дай мне еще полминуты. Сама ведь жаловалась на щетину.
Тут он повернулся к Дари и улыбка моментально сползла с его лица.
- О, черт.
- Это ты верно заметил. - Она окинула ненавидящим взглядом всего его, от озабоченного лица, до костлявых коленей и неестественно огромных стоп. - Мне следовало бы догадаться. Именно так говорят о мужчинах из Круга Фемуса: примитивные, бесстыжие и помешанные на сексе. А я-то думала...
- Мы... Дари... - Она развернулась, и он поспешил за ней. - Куда ты?
- Улетаю. Улетаю из этого вшивого Института и с этой гнилой планетки. Мне нужно работать.
- Куда? - Они стояли в кромешной тьме под проливным дождем. Выскочивший босиком Ребка переминался с ноги на ногу. - Подожди минутку, я полечу с тобой.
- Дудки. Я вообще не желаю находиться с тобой на одной планете.
- Но кто присмотрит за тобой и выручит из беды?
- Я сама о себе позабочусь. Возвращайся к своей... своей... - Дари побежала. Ханс сделал несколько шагов следом, зацепился за куст и упал. Когда он поднялся. Дари и след простыл.
Прихрамывая, он вернулся в бунгало и прошел в спальню, потирая ссадину на голени. Гленна, уютно устроившаяся в кровати, натянув одеяло до самых глаз, негромко хихикала:
- Полюбуйся на себя. Волосы мокрые, а одна щека до сих пор в креме-эпиляторе.
- Действительно. Настоящий клоун. - Ханс сел на край кровати.
- Ну и что все это означало?
- Ты прекрасно понимаешь - что.
- Догадываюсь. И всему виной маленькая капризная Гленна, да? А ты бы объяснил профессору Лэнг, что ты здесь ни при чем. - Высунув ступню из-под одеяла она пальцами ног провела по его голени.
- Дари этого не понимает. Сейчас она ненавидит меня до кончиков ногтей. - Едва пальчики продвинулись выше, Ханс печально улыбнулся и легонько шлепнул по обнаженному бедру Гленны. - А ты просто чудовище.
- Да. Но я хотя бы могу все понять. Куда ты собрался? - Интимность в интонациях Гленны сменилась беспокойством. Едва Ханс встал и направился в гостиную, она спрятала ногу обратно под простыню.
- Мне надо позвонить. Я быстро.
- Дари Лэнг?
- Нет. Даже если я ей позвоню, она все равно не будет со мной разговаривать. Отдыхай. Это займет не более минуты.
- Хорошо. И ни секундой больше. - Гленна вновь благодушно замурлыкала. - Не знаю, как принято поступать в мирах Круга Фемуса, но в нашем обществе считается неприличным оставлять даму, когда она сгорает от желания.
8
Бозе-сеть позволяла осуществлять мгновенные скачки между ее узлами на расстояние в несколько световых лет и освобождала обитателей рукава от деспотизма субсветовых скоростей. Но лишь немногие догадывались, что она подменяет эту зависимость другой, гораздо более тонкой.
Путешествие за пределы планеты как правило означало путешествие в какую-либо иную звездную систему. Поэтому, когда Дари сказала Хансу Ребке, что она улетает с Врат Стражника, он, естественно, решил, что она направится к дальним уголкам Сообщества Зардалу или удаленным территориям Четвертого Альянса. Когда на следующее утро, едва протерев глаза, он вышел на крыльцо, ему и в голову не могло прийти, что Дари в данный момент находится практически в пределах видимости. Правильно наведя крупнейший телескоп Врат Стражника, Ханс действительно мог увидеть ее корабль.
Дари направлялась к Стражнику - артефакту Строителей, находившемуся в какой-то сотне миллионов километров от Врат. С поверхности планеты он выглядел как сияющий, с прожилками, шар, неподвижно висящий в вечернем небе.
Она устремилась на поиски фактов, способных опровергнуть теорию Квинтуса Блума; и в тоже время ее не покидало ощущение, что она спасается бегством. Именно Стражник пробудил в ней интерес к Строителям и их артефактам. Стражник определил всю дальнейшую жизнь Дари, и теперь полет к нему напоминал о безмятежном детстве.
Конечно, имелись и различия. И некоторые трудно было игнорировать. Одно из них сидело, скрючившись, рядом с ней, глядя на передний экран, где Стражник заполнял собой все поле зрения. У хайменоптки, расположившейся бок о бок с Дари, было восемь ног и бочкообразное тело, покрытое короткой черной шерстью. Блестящие черные глазки опоясывали ее маленькую, гладкую голову. Округлое брюшко хайменоптки заканчивалось желтым смертоносным жалом, в данный момент тщательно спрятанным.