Еще одно перемещение, и по Доске рассыпались следующие три Фигуры: Дракон, Сфинкс и Принцесса. Однако вид Джарэта к тому моменту был уже сильно утомленный, и перед переходом с Лоуренсией и Александром он отдыхал минут десять.
Теперь в Форпосте оставались лишь мы с Джейн, и внезапно она спросила:
– Как вы думаете, все пройдет нормально?
– Что-нибудь не так?
– Я чувствую непонятные изменения в энергетическом поле… Я боюсь, Рагнар.
– Не беспокойтесь! – возможно увереннее сказал я. – В любом случае удар будет направлен на меня.
Глаза Джейн расширились.
– Откуда вы знаете?
– Ш-ш… – Я приложил палец к губам. – Джарэт возвращается.
На этот раз Король, несмотря на то что его уже заметно шатало, отдыхать и не думал.
– Скорее, Рагнар! Противодействие все сильнее!
Подняв щит, я подошел к нему и заметил, как губы Джейн беззвучно пожелали мне удачи.
Джарэт твердо взял меня за локоть, и через несколько мгновений мы очутились на небольшой поляне посреди необычного леса. Обернувшись, я увидел за спиной высокий гранитный утес. На этой планете погода, к сожалений, была далека от идеала. Небо затягивали плотные серые тучи, а впереди, над верхушками деревьев, четко вырисовывался грозовой фронт.
– Простите, Рагнар, но у меня не нашлось времени сыскать местечко поуютнее.
– Да ладно, наоборот, очень подходящий антураж для происходящего…
Джарэт усмехнулся и, отступив на несколько шагов, оперся спиной об утес.
– Я, пожалуй, передохну немного… А у вас, Рагнар, сегодня на редкость философское настроение, как я погляжу
– Почему бы и нет? По-моему, вполне подходящее состояние души, когда тебе исполняется 834 года.
– Вы недовольны?
– Чем?
Джарэт отвернулся.
– По-моему, вы меня прекрасно поняли…
Я вспомнил свою первую встречу с Оракулом и пересказал Джарэту тот краткий диалог.
– Если я не найду цели, то буду знать, что целью моей жизни были поиски цели, – как эхо, повторил он. – Хорошая мысль. В таком случае, что же вас удручает?
Я невольно задумался: действительно, моя нынешняя жизнь была не в пример той, оставшейся на борту корабля, пришедшего в Дагэрт, и все же…
– Похоже, просто нервы разыгрались в ожидании развязки.
– Может быть, и нервы, – согласился Король, – а может быть, и ощущение бесполезности происходящего, да? В таком случае я поделюсь с вами некоторыми своими воспоминаниями…
Внезапно лес и облака исчезли… Я парил над громадной планетой, нежащейся в лучах красного солнца. Огромные зеленые леса, прозрачно-голубые реки и озера, небольшие города, казалось, сложенные из разноцветного хрусталя. Я буквально кожей чувствовал спокойную силу, исходящую от этого мира… Как вдруг словно гигантский смерч пронесся по земле: опали листья, рухнули деревья, со звоном разбились города, и теперь лишь опаляющим дыханием смерти разило отовсюду.
А затем был долгий, леденящий душу полет сквозь пустоту, освещенную лишь серебристыми точками звезд. Я чувствовал пролетающие вокруг годы, века, тысячелетия одиночества и безысходности, и я думал, что так будет всегда…
Видение исчезло. Я вновь смотрел на стройную фигуру Короля Местальгора в расшитом золотом охотничьем костюме и ужасался его воспоминаниям. И тут, по прихотливой игре подсознания, я вспомнил принца Гэлдора и бой призраков, смеющегося Кнута и Диану, поднимающую бокал с ядом, Вотана с занесенным над собой кинжалом и безумный взгляд Эрсина…
– Да, вы нравы, Джарэт! Месть – это тоже цель!
Джарэт оторвался от скалы и, грустно взглянув на меня, тихо проговорил:
– Когда-нибудь вы поймете, что и месть блекнет перед другой, значительно более простой, на первый взгляд, целью: любить и быть любимым… Надеюсь, мы еще увидимся!
Он сделал плавный пируэт рукой и исчез, оставив меня в одиночестве на богом забытой планете.
Прошло минут пять, ветер стих перед бурей, вокруг не было ни малейшего движения, и стояла полная тишина. От нечего делать я взглянул на Доску, все находились на своих местах, и уже сама Доска казалась застывшей в ожидании… Пару минут я смотрел на поле, затем убрал кубик и принялся прогуливаться. Еще пару минут я изучал землю под ногами, а после оперся о скалу, разглядывая темно-фиолетовые тучи и гадая, когда же обрушится ливень. И тут…
В дальнем конце поляны, метрах в двух от крайнего дерева, из воздуха возникла массивная фигура черного рыцаря на черном как смоль коне.