Рассказ Измайлова захватил лейтенанта.
Особенно заинтересовала его награда полков серебряными трубами.
- Это же замечательно! - восхищался молодой офицер. - Но почему трубами? Ведь есть же причина этому?
- Да, есть! - сказал Измайлов.
- Какая?
- Вы читали "Слово о полку Игореве"?
- И не один раз.
В Новеграде трубы громкие трубят,
Во Путивле стяги бранные стоят!
помните?
- Совершенно верно. Помню! - ответил лейтенант.
- Звуком трубы управляли войсками во время боя. Так почему же нельзя награждать трубами за воинские подвиги?
Юноша пристально глядел на Измайлова. Он не замечал ни остановок, ни того, что рассказ о трубах заинтересовал пассажиров вагона.
- ...Только не думайте, что полки сразу получили готовенькие серебряные трубы и сыграли на них зорю. Нет! - говорил Измайлов. Командирам дали контрибуционные деньги в серебряных талерах и предложили перелить монеты на трубы.
Полки стояли на зимних квартирах.
Казначеи отсчитали нужное количество талеров и отправили полковых представителей с заказами на серебряные трубы.
Доверенные от полков поехали - кто в Дрезден, кто в Данциг, а кто в Кенигсберг, где уже несколько лет находился русский генерал-губернатор Василий Иванович Суворов, отец будущего полководца.
Доверенные старались. Они хотели, чтобы Апшеронский пехотный полк имел трубы, совсем не похожие на те, что изготовляли для Невского полка. А трубы Выборгского - своей чеканкой, художественным орнаментом, позолотой и украшениями из дорогих камней - отличались от труб Санкт-Петербургского конно-гренадерского полка.
Мастера изготовили около пятидесяти сверкающих серебром труб, украшенных гравированными надписями, гербами и орнаментом из барабанов, пушек, знамен, кирас, литавр и оружия, перевитых дубовыми и лавровыми ветвями и лентами.
Вот одна надпись на трубах Невского полка. Она запомнилась Измайлову навсегда, хоть впервые он узнал о ней много лет тому назад:
Поспешностью и храбростью взятие города Берлина.
Сентября 28 дня 1760 года
Трубы эти затерялись. И как ни хотели найти их, хотя бы одну, никому это не удалось...
С серебряными трубами произошла еще такая веселая история.
К русскому царю Александру Третьему приехал в гости Вильгельм Второй, последний германский император. На маневрах ему в шефство дали Выборгский пехотный полк. В свое время выборжцы за взятие Берлина получили в награду серебряные трубы.
На маневрах Вильгельм командовал этим полком.
Солдаты в полку подобрались молодец к молодцу, отличались хорошей выучкой, сметкой и сообразительностью.
На параде после маневров Вильгельм увидел в руках у горнистов большие серебряные трубы.
- За какие отличия получил полк эту награду? - обратился он к трубачу.
Не успел переводчик передать последнее слово вопроса, как горнист звучно ответил:
- За взятие Берлина, ваше императорское величество!
Горнист застыл в позиции "смирно". Он "ел глазами" начальство так, как это предписывалось уставом.
Вильгельм на секунду опешил, но, спохватившись, сказал:
- Ну, это происходило давно и больше не повторится.
Растерявшийся переводчик не успел перевести слов германского императора.
Горнист, желая поправиться, быстро отрапортовал:
- Никак нет, ваше величество!
А молодой подпоручик, стоявший подле своей роты, не выдержал и процедил вполголоса:
- Поживем - увидим!
Вильгельм взглянул гневно на горниста и направился к Александру.
- Ну вот и все о серебряных трубах, - закончил Измайлов.
Рассказ понравился. Долго обсуждали его спутники, вспоминая то одну, то другую деталь.
Поезд подошел к какой-то станции. Все пассажиры вышли. В вагоне остались Измайлов и лейтенант.
Еще перегон - и их путь заканчивался.
- Я с большим удовольствием выслушал ваш рассказ о трубах, - сказал лейтенант.
- Рад, что сумел заинтересовать вас, - ответил Измайлов. - Но этого мало! Я хочу, чтобы вы не только помнили этот рассказ, но и предприняли в память Суворова, в честь русской армии, что-нибудь более реальное. Вот попробуйте найти затерянные трубы Невского полка.
- Даю слово, что разыщу пропавшие трубы. Это будет моим ответом на ваш призыв.
Поезд подошел к станции. Измайлов с лейтенантом покинули вагон и, обменявшись адресами, разошлись в разные стороны.
Не прошло после встречи с лейтенантом и месяца, как началась Великая Отечественная война.
Фронтовые заботы заполнили все дни Измайлова. Беседа с лейтенантом о трубах забылась.
II
После окончания Великой Отечественной войны Измайлов демобилизовался и вернулся к своим прежним занятиям.
Как-то, придя домой, он нашел у себя на столе пакет из воинской части.
"От какого-нибудь военного дружка, - мелькнуло в сознании. - Из тех, что не в силах оставить армию". Номер части на пакете незнакомый.
"Кто бы это мог быть?" - думал Измайлов, разрывая конверт, и прочитал:
"Д о р о г о й д р у г!
Позвольте называть Вас этим большим именем. Узнав, что Вы уже дома и занимаетесь любимым делом, я хочу порадовать Вас. Свое слово, данное Вам много лет назад, я сдержал.
Мною найдены две серебряные трубы, о которых Вы рассказывали в вагоне пригородного поезда незадолго до войны. Они могут быть переданы Артиллерийскому историческому музею. Приезжайте в наш полк.
Искренне уважающий Вас
гвардии подполковник П а в л о в".
Несколько раз перечитал Измайлов письмо офицера.
Его порадовало, что Павлов жив и с успехом служит в Советской Армии, начал войну лейтенантом, а закончил ее гвардии подполковником. Павлов не забыл случайную встречу и, казалось, мимолетный разговор о наградных трубах.
Спустя несколько дней командование музея направило Измайлова в Н-ский гвардейский полк. Он приехал в штаб и горячо пожал руку подполковнику Павлову - начальнику штаба полка.
Со времени их встречи прошло больше пяти лет.
Подполковник раздался вширь, возмужал. Но его глаза по-прежнему глядели молодо и пытливо.
Перед Измайловым стоял тот же человек, которого он встретил когда-то на перроне ленинградского вокзала, только суровее и строже на вид, а у виска тянулся зарубцевавшийся шрам.
- Ну, вот и встретились! Рад! Очень рад! - говорил подполковник.
Передачу серебряных труб назначили на следующий день.
Павлов постарался обставить все возможно торжественнее. Он хотел подчеркнуть патриотический смысл церемонии, заинтересовать ею личный состав полка, вызвать у солдат и офицеров еще больший интерес к славе советского оружия.
Передача происходила в помещении полкового клуба. На покрытом малиноным бархатом столе лежали, чуть приподнятые с одного конца, две серебряные трубы. На них сверкали освещенные ярким светом надписи:
Поспешностью и храбростью взятие города Берлина.
Сентября 28 дня 1760 года
Одна труба, судя по надписи, принадлежала Невскому пехотному полку, другая - Санкт-Петербургскому карабинерному.
За столом президиума сидели почетные люди - многократно награжденные боевыми орденами солдаты и офицеры.
Полковой оркестр исполнил гимн.
В торжественной тишине командир полка вышел из-за стола и обратился к собранию.
- Товарищи! Прежде чем передать музею наградные серебряные трубы, послушаем представителя Артиллерийского исторического музея, товарища Измайлова. Он расскажет нам, какими знаками отличия награждали защитников Родины в стародавние времена.
Солдаты одобрительно зашумели, захлопали подошедшему к трибуне Измайлову. Но вот шум в зале стих. Измайлов посмотрел на своих слушателей и начал беседу.
- Самым древним видом награды за воинские подвиги являлась гривна, сказал он. - Князья и дружинники древней Руси носили ее на шее, в виде разомкнутого обруча. Она так и называлась - шейная гривна.
Историки установили, что еще киевский князь Владимир награждал своих дружинников за ратные подвиги золотыми и серебряными гривнами. В пятнадцатом веке, при Великом князе Василии и особенно при Иване Грозном появилась новая награда за выдающееся мужество на поле битвы - золотые деньги, или просто - "золотые".