– Если б не верил, зачем бы я туда лез? – удивился приятель, и Гарри вынул часы, засекая время. Времени это не понравилось, назло молодому человеку оно перешло с рыси на шаг, а потом и вовсе поползло. Часовые стрелки прилипли к циферблату, а солнце – к помнящему если не леди Анну, то лорда Бартоломью вязу. Хью было легче, он сам куда-то пробирался, а Гарри мог только ждать, раз за разом проверяя отлично закрепленную веревочную лестницу. Где-то далеко-далеко пили свой чай и судачили о «бедном молодом лорде» слуги, обиженная Фэнси сидела на цепи у сторожки, не было видно даже дроздов. Морноу вставал, обходил колодец, садился, вновь поднимался, трогал лестницу, смотрел на часы и чувствовал себя в сказке о сонном королевстве, где уснул даже огонь. Сон наверху, зло в глубине… Молодой человек очередной раз добрел до вяза и прислонился к теплому стволу, не отрывая взгляда от вцепившихся в старые камни крючьев.
– Милорд, – раздалось с той стороны ствола, – не угодно ли вам сказать, который час!
– Хью! Как ты здесь оказался?!
– Леди Анна не помещала все яйца в одну корзину… Гарри, шотландская ведьма может гордиться внуком, у него нюх не только на полицию. Нет, я, разумеется, слышал о скелетах в шкафу, но в подземелье они производят удивительно неприятное впечатление.
– Мне… надо смотреть?
– Не смотреть, а читать. И думать, если это у тебя сейчас получится.
«…завещаю все, что еще останется от моего имущества в день моей кончины и чем я вправе распоряжаться, Джону-Мортимеру Баррингтону, оказывающему мне в моем нынешнем состоянии величайшую поддержку и заслужившему достойную его награду, как на земле, так и в иных пределах…»
– Хью, – не понял Гарри, – это что?
– Прелюдия. Дальше будет фуга, я бы удивил тебя на полчаса раньше, но зачитался. Любопытнейшая вариация на тему Шекспира, которого господа-актеры вовремя не узнали. Исход был плачевен для всех, кроме Яго, который оказался еще и Мальволио… Я, как ты знаешь, предпочитаю не пить, но вовремя выпитый бренди может спасти рассудок, а он нам еще пригодится. Обоим.
– Да, – согласился Гарри, бестолково крутя желтоватый лист, исписанный больше сотни лет назад. – В гостиной всегда стоял бренди… Мы выпьем, и ты мне все расскажешь.
– Всё? – усмехнулся Хью. – Проще показать, только вниз как-то не тянет, хотя меня там никто не душил. Мне даже в спину не хохотали.
– Неужели? – надсадно пошутил Гарри, которому становилось все неуютнее, и этому не могло помешать даже солнце. – Пошли, в самом деле выпьем.
Может, дворецкий со старшей горничной и допускали, что скоро останутся либо без места, либо без жалованья, но гостиная была в безупречном порядке, а графин полон лучшего бренди. Другого отец Гарри не держал, а новый лорд пока жил старыми запасами, впрочем, расход бренди и вин почти сошел на нет.
– Отдаю должное твоим погребам, – вынес вердикт Хью, – а леди Анне я должное уже отдал, хотя, возможно, следует благодарить Йорков или Ланкастеров, чьи милые отношения вынуждали лордов поскромней рыть норы. Твои родичи могли бы поместить на герб, если не крота, то лисицу…
Сэр Фрэнсис угадал, priest-hole[14] в бывших апартаментах леди Анны имелся, но дом хранил и секреты постарше. В комнате, облюбованной лордом Бартоломью для ночных возлияний, был свой тайник аж с тремя выходами, два из которых вели на потайные лестницы. О большей в доме знали все, о второй – лишь избранные. Придумавший это хитрец неплохо разбирался в человеческой натуре: якобы раскрытый секрет надежно скрывал настоящую тайну. Узкая, не для толстяков, лесенка вела к подземному ходу, по которому в прежние годы можно было либо убраться за пределы поместья, либо подняться в парк или часовню.
Оказавшись в подземельях, Хью направился прочь от дома и вскоре обнаружил короткий отнорок, врезанный в еще один колодец, похоже, как раз под бывшей часовней. Скобы были более или менее целы, и Хайчетер, зацепив фонарь за торчащий из кладки крюк, взобрался достаточно высоко, чтобы снять с решетки странного вида бусы и католические четки. Сверху решетку закрывала каменная плита, поняв, что снизу ее не поднять, Хьюго забрал фонарь и для очистки совести посветил вниз, ожидая увидеть, как блеснет вода. В глубине действительно блеснуло, но это был металлический блеск. Свесившись до упора, Хайчетер разглядел пару скелетов и, кажется, кинжал.
Находка была не из приятных, но бросать дело на полдороге Хью не любил; он прошел главным тоннелем еще с четверть мили, судя по всему, выбрался за пределы усадьбы и уперся в земляной завал. Оставалось вернуться к первому колодцу и проверить ход, ведущий в сторону дома. Это путешествие не затянулось, коридор оканчивался дверцей, которую стерегли уже знакомые парные кресты, а шотландский «консультант» объяснил, что с ними делать, весьма доходчиво. Протиснувшись потайной лесенкой, Хью очутился в то ли в очень большом шкафу, то ли в очень маленькой каморке с тремя дверями, где не было ничего, кроме незапертого дряхлого бюро с бумагами, под которыми обнаружился ключ. Разумеется, Хьюго решил его проверить; ключ подошел к первой же двери. Надсадно скрипнуло, кладоискатель принялся дергать ручку, сперва дверь не поддавалась, затем он догадался потянуть в сторону, показалась щель, Хью поднажал и понял, что круг замкнулся. За сдвинутой панелью виднелась та, якобы потайная лестница, с которой и начались поиски.