Поскольку Людовик был вторым по старшинству сыном (именно поэтому его и прозвали Младшим, или Молодым), ему уготовили духовную карьеру и с самых ранних лет отправили в школу при соборе Нотр-Дам в Париже. Однако королевский первенец Филипп, как мы уже знаем, неудачно свалился с лошади. Случилось это 13 октября 1131 года, и десяти- или одиннадцатилетнего Людовика немедленно извлекли из монастырской школы и препроводили в Реймс. Там его через 12 дней миропомазал лично сам папа Иннокентий, который по счастливой случайности как раз в это время пребывал во Франции. Всего 12 дней прошло с момента гибели старшего сына, а король с королевой уже озаботились преемником, даже погоревать как следует не успели. Для чего такая спешка? Да все понятно: здоровье короля внушает опасения, медлить нельзя. Король Людовик Толстый проживет после этого еще почти шесть лет, но совершенно очевидно, что уже в 1131 году у него была куча болезней, отсюда и поспешность с коронацией второго сына, что нашло свое подтверждение в исследованиях историков. О том, что в последние годы жизни Людовик Шестой нередко находился на пороге смерти, свидетельствует и тот факт, что свое знаменитое наставление сыну «защищать сирых и слабых и соблюдать справедливость в правосудии» было дано в 1135 году, когда король был уверен, что умирает.
О том, как проходили детские годы Людовика Седьмого, ничего не известно, в литературе есть единственная отсылка на мнение аббата Сен-Дени о том, что принц был красивым ребенком. К моменту восшествия на престол мальчик уже шесть лет являлся соправителем, то есть кое-чему смог научиться и набраться опыта. Правда, в интригах и войнах он силен не был, поскольку его отец в свое время сделал все возможное, чтобы такого «добра» оставалось в королевстве как можно меньше. Сам-то Людовик Толстый этого нахлебался досыта в свои юные годы и очень хотел, чтобы кругом царили мир и покой.
Не успевший поднатореть в борьбе с разнонаправленными течениями при дворе, молодой Людовик вел себя первое время несколько сумбурно. Например, когда мать, Адель Савойская, упрекнула его в расточительности, он поссорился с ней и приказал удалиться от двора. Экий, право, трепетный юнец-то, слова ему не скажи! Правда, спустя короткое время король призвал маму обратно. В опалу попал и сенешаль Рауль де Вермандуа, а он, между прочим, родственник, причем не очень дальний. Рауль был сыном того Вермандуа, которого я просила вас запомнить, то есть внуком Генриха Первого и Анны Ярославны, родным племянником короля Филиппа Первого. Но и эта опала длилась недолго, и Рауль де Вермандуа вскоре вернулся к своим обязанностям сенешаля. Если королева Адель и сенешаль выступали единым фронтом и продвигали согласованную политику, то против них выступал тот самый Сугерий, написавший хронику жизни Людовика Толстого и бывший многолетним доверенным советником покойного короля. У Сугерия было несколько иное видение того, что важно и нужно для Франции. Но вы помните, что за несколько дней до смерти отца Людовик женился на Алиеноре Аквитанской, и у молодой жены тоже были свои интересы, связанные с интересами ее родной Аквитании и обитавших там баронов. В общем, нелегко было молодому королю, его рвали на части, а ему приходилось лавировать. Понятно, что он мог растеряться и принимать не всегда обдуманные решения.
Итак, Алиенора принесла в приданое богатую и обширную Аквитанию, и Людовику нужно было утвердить на этой прекрасной земле свою власть. По просьбе жены король устроил поход, подавил гражданские волнения в Пуатье, главном городе Аквитании, но почему-то его авторитет в новоприобретенных землях ничуть не возрос. Людовик попытался назначать на должности в герцогстве своих людей – получилось не очень. Аквитания продолжала жить сама по себе. Но эту землю нужно было удержать под своей рукой во что бы то ни стало. Если все пойдет по определенному природой порядку, то Алиенора родит сына, который станет следующим королем Франции и примет Аквитанию как часть материнского наследства. Одна беда: у короля и королевы нет не только сына, но и вообще никаких детей. Проходит год, другой, третий – толку ноль. И Людовик решает, что нужно подстраховаться. У Алиеноры есть родная сестричка Петронилла. Если она выйдет замуж и родит детей, а Алиенора останется бездетной, то именно Петронилла и ее потомки станут законными наследниками Аквитании и заберут территорию себе. Этого допускать нельзя. Самое милое дело – выдать Петрониллу замуж за какого-нибудь проверенного человека, который не подведет и не предаст. Лучше всего за королевского родственника.