– Что мне за это будет?
– Ничего! Никакого подвоха. Честная сделка, – белокурая положила руку на сердце.
– Тогда какая-то односторонняя сделка, что с этого выиграешь ты? – нахмурилась Натт.
– Подпитаюсь твоими страданиями, так что я тоже останусь довольна, – подмигнула женщина.
– Странно, что никто не ищет таких, как ты, чтобы отдать свою боль, – хмыкнула Мёрке.
– На самом деле, не все хотят расставаться со своими страхами и тревогами, потому что без них можно стать опасно беспечным, а болью не делятся, чтобы не забывать любимых, месть и самих себя, – пояснила незнакомка.
– Тогда, пожалуй, тоже оставлю свои страхи при себе, осторожность не повредит!
– Мудрое решение, – похвалила дева. – Хочешь, выведу тебя наружу и покажу, где стоят ваши лошади?
– Пожалуйста! – попросила Натт.
Загадочная дама протянула руку девочке и повела ее по мрачным подземным коридорам.
– Почему мертвые здесь молчат? – нарушила тишину Натт. – Там, наверху, они набросились, едва я очутилась на кладбище.
– Это из-за меня. Помнишь, я сказала, что не все любят делиться своей болью? Страдания – это все, что есть у неупокоенных. Они избегают меня, боясь потерять то немногое, что составляет их естество, – рассказала дева.
– Значит, когда мы расстанемся, они вновь пристанут ко мне? – помрачнела девочка. – Есть способ отогнать их?
– Нет-нет! Нельзя их прогонять! Некромант не должен обижать мертвых, но и потакать им не стоит.
– Что же делать? Мне страшно!
– А вот бояться точно не нужно. Ты живая и сильнее. А еще ты слуга смерти, и это твоя работа – упокаивать мертвых. Попробуй с ними ласково, но строго, как с младшей сестричкой. Уговори смириться со своей участью и помоги тем, кому можно, – посоветовала женщина.
– Из тебя бы получился хороший некромант. Лучше, чем из меня, – поблагодарила Натт.
– Думаешь? – обрадовалась дева. – Никогда не представляла себя студенткой. Наверное, это весело…
– Пока не знаю, но потом я обязательно расскажу тебе. Вдруг надумаешь?
Женщина рассмеялась, но ее смех был слишком печален и больше походил на плач. Они вышли к крохотному подземному ручью. Натт уже привыкла к темноте и смогла различить на берегу разложенные рядком белые рубашки. На некоторых начали выступать пятна крови. Дева с тоской оглядела испачканную одежду и, вздохнув, сказала:
– Дальше мне нельзя. Много работы. Иди вдоль ручья и выйдешь к берегу реки. Поднимись на холм, а затем ступай на северо-восток, там найдешь свою повозку. Только будь осторожна и не свались обратно.
Печальная красавица протянула к Натт руки, и та охотно обняла свою спасительницу, которая оказалась на удивление теплой. Дева ласково провела ладонью по макушке девочки и прошептала:
– Я, конечно, не прорицатель, но кое-что о тебе мне ведомо.
– Что же? – Натт посмотрела в ее печальные серые глаза. Вместо ответа женщина запела нежно и тоскливо:
Она замолчала и тихонько коснулась губами лба девочки.
– Солнце, луна – это люди? – спросила Натт.
– Кто знает, я же не прорицательница. Слова песни просто сложились в моей голове, так что тебе придется самой во всем разбираться, – женщина мягко отстранилась. – Пора, Натт Мёрке, я буду скучать.
– И я! Попробую простить солнце и спасти луну, – рассмеялась девочка.
– Сначала найди фургончик и брата, – печальная дева махнула рукой по направлению ручья, а сама побрела к разложенным на берегу окровавленным рубашкам.
Натт поспешила к выходу из подземелья. Обернулась на прощанье и увидела мерцающую фигурку, стирающую в холодной воде запятнанную одежду. Сердце девочки охватила жалость, и она загадала, чтобы таинственная незнакомка тоже обрела покой.
Вскоре ручей вывел юную некромантку из подземелья, а на поверхности ее терпеливо поджидали неупокоенные души. Натт Мёрке глубоко вздохнула и шагнула навстречу тем, кто уже потерял надежду.
Глава 2
В этот раз голоса не налетели безумным роем: духи виновато обступили маленькую некромантку, всем своим видом выражая сожаление о случившемся. Но когда Мёрке мысленно убедила их, что не держит зла, мертвые вновь начали галдеть, наперебой рассказывая истории. Для двенадцатилетней девочки это было слишком тяжело, и спустя всего несколько минут она размазывала слезы по щекам. Натт видела последние мгновения чужих жизней, чувствовала тоску по оставленным детям, ставшими сиротами. Боль, отчаяние, тревога – все это опутывало разум Натт Мёрке. Собравшись с мыслями, она подняла ладонь вверх, и неупокоенные послушно замолчали.