— Картер, не прими это на свой счет, но я не хочу выходить замуж. Дело не в тебе, дело во мне.
— Вижу, ты не поняла. У тебя нет выбора. Мы поженимся так скоро, как только это будет возможно технически. Думаю, на следующей неделе.
— Но ты меня не любишь! — возразила Пейдж.
— Любовь тут ни при чем. У ребенка должно быть два родителя, а не один.
— У меня два родителя, ну и что? Родители, которые не любят друг друга, это самое худшее, что можно пожелать ребенку!
— Я, конечно, не знаком с твоими родителями, но готов поспорить, что ты не такая, как твоя мать. И очень сомневаюсь, что я похож на твоего отца.
Пейдж покачала головой и в отчаянии повторила:
— Картер, мы не можем пожениться, мы не любим друг друга.
— Я точно знаю, что мы друг для друга кое-что значим, на этом и будем строить наши отношения. У нас все получится.
— Ты меня не слышишь! Я не выйду за тебя замуж!
Картер молчал почти минуту.
— Я забыл тебя кое о чем спросить. Скажи, Пейдж, тебе ненавистна мысль, что ты беременна?
— Нет, Картер, я не прочь стать матерью, но — матерью-одиночкой.
— Об этом и речи быть не может.
— Это только твое мнение.
Картер прищурился и заметил с мягкостью, в которой было нечто пугающее:
— Не забывай, что это и мой ребенок тоже.
Пейдж повернулась к Картеру спиной.
— Господи, ну почему мы не подумали о последствиях до того, как заняться любовью?
— Потому что нас слишком сильно влекло друг к другу, это было похоже на ураган, на стихийное бедствие.
Картер провел указательным пальцем по ее шее, и Пейдж почувствовала, что ее сердце забилось чаще. Картер это, видимо, тоже почувствовал, потому что спросил:
— Видишь? Отрицать бесполезно.
Пейдж повернулась к нему лицом и беспомощно посмотрела в глаза.
— Но страсть не тот фундамент, на котором можно построить семью!
Он покачал головой.
— Семьи строились и на более зыбких фундаментах. — Картер нахмурился. — Подготовкой к бракосочетанию я займусь сегодня же. Затем я хочу познакомиться с твоими родителями. Надеюсь, Даг согласится стать моим шафером, а ты подумай, кто будет подружкой невесты.
— Картер, ты, как лавина, сметаешь все на своем пути! — возмутилась Пейдж. — Ты уже подумал, пригласишь ли мать?
Картер улыбнулся.
— Папа будет в шоке. Хотя… чем больше я об этом думаю, тем больше укрепляюсь в мысли, что ему известно, что Шейла в Окленде. Потому он и пошел на мировую так легко, что хотел поскорее спровадить меня куда подальше.
— Ты ей звонил?
Картер впервые за все время отвел взгляд.
— Нет еще.
— Но тебе придется, если ты собираешься на мне жениться, — не без издевки заметила Пейдж.
— Никаких «если»!
Набравшись храбрости, Пейдж задала вопрос, который не давал ей покою:
— Картер, почему ты хочешь на мне жениться?
— Я уже сказал, из-за ребенка.
— Значит, ко мне это не имеет никакого отношения?
— Оставь, Пейдж. Последний уик-энд мы провели вместе, ты убедилась, что мы друг другу подходим.
Пейдж охватило отчаяние.
— Но влечение не может длиться вечно!
— Во-первых, я не согласен, а во-вторых, даже если и так, это не повод провести всю жизнь в одиночестве.
Вот почему я хочу этого ребенка, подумала Пейдж. Мне нужен ребенок, но не его отец.
Картер будто прочел ее мысли.
— Ты собиралась сказать мне о беременности? — подозрительно спросил он.
— Я сама узнала только вчера.
— Я спрашивал не об этом.
Пейдж помолчала и нехотя призналась:
— Собиралась… когда-нибудь.
— Когда сочла бы удобным для себя. После того, как я уехал бы из Окленда.
Пейдж потупилась, возразить было нечего. Двумя предложениями Картер умудрился выставить ее эгоистичной дрянью.
— У меня пока не было времени как следует об этом задуматься.
— И ты не особенно спешила, — мрачно подытожил Картер. — Я сообщу тебе дату свадьбы, как только улажу все формальности. Сегодня вечером мы поедем к твоим родителям.
Тут уж Пейдж не сдержалась.
— Нет, не поедем! Если эта пародия на брак должна состояться, я сначала побываю у родителей одна. Я хочу сама сообщить им новость.
— Тогда завтра вечером мы посетим их вместе.
Пейдж поняла, что сопротивляться Картеру бесполезно, его воля сильнее.
— Ты так уверен, что я за тебя выйду…
— Спорим, что ты струсишь?
Он криво улыбнулся, но Пейдж не ответила на его улыбку и сказала очень серьезно:
— Мне не нравится, когда меня воспринимают как нечто само собой разумеющееся.
Реакция Картера оказалась неожиданной. Он с размаху грохнул кулаком по стене. Пейдж вздрогнула.