Но я знаю.
Я знаю о зеленой бутылке шампуня и о том, что он боится летать. Я знаю, что он может хранить секреты лучше, чем Лили, тем летом из винного холодильника моих родителей таинственным образом пропала бутылка вина, и я знаю, что простыни Натана кажутся мне мягкими, как масло. Он мой, и мое сердце колотится при одной мысли об этом.
Миссис Донельсон возвращается чуть позже со свежим напитком, и мы все сидим в ужасно неловком молчании. Она постукивает своими длинными наманикюренными ногтями по пластиковому подлокотнику, и мы все умираем от желания начать эту игру. Длинный кончик ее высокого каблука вибрирует взад-вперед. Мы с Лили продолжаем корчить за ее спиной сдержанные мучительные рожи.
Наконец, из динамиков гремят дикторы. – Дамы и господа, пришло время поприветствовать чемпионов NFC, LA Sharks!
Стадион оглашается криками, роятся съемочные группы. Время шоу. Я на краю своего кресла, когда густой туман и яркие огни заполняют переднюю часть туннеля Акул.
И вот они.
Первым появляется Натан, за ним следует команда. Они мчатся сквозь туман с уверенностью в себе, от которой у всех мурашки по коже. В данный момент меня не волнует, что вы думаете о спорте — вы хотите быть такими спортсменами.
Джамал сгибает обе руки и кричит гладиатором. Другие мужчины бьют кулаками и пинают воздух через поле к своей скамейке запасных. Натан — это тихий Натан. Он выдыхается со сталью в жилах, как всегда невозмутимый. Когда он находится на пятидесятиярдовой линии, он останавливается, и его шлем поднимается вверх. Я чувствую его взгляд на себе, как будто его пальцы скользят по моей коже. Он впервые улыбается и поднимает руку, чтобы помахать мне. А потом указывает. Универсальный жест Это для тебя, любимая. Я делаю глупое лицо, а затем посылаю ему воздушный поцелуй. Он ловит это. Поклонники поворачиваются и наводят на меня свои лазерные лучи, но все, что меня волнует, это Натан.
В перерыве между таймами Лили и миссис Донельсон пытаются болтать, но, поскольку Лили говорит сквозь зубы, я предполагаю, что все идет не очень хорошо. Я ускользнула в зону закусочной кабинки, чтобы посмотреть на свой телефон на тот случай, если у Натана будет минутка, чтобы написать мне.
– …это потому, что в последнее время он… отвлекался, — говорит миссис Донельсон в не слишком завуалированной попытке обвинить меня в том, что «Акулы» проиграли тачдауном. Я выбираю печенье со стола и откусываю большой кусок. Ммм, шоколадные чипсы.
Лили чувствует необходимость вступиться за меня и Натана, что для меня мило и весело, потому что я не трачу ни единого чувства на Вивиан.
– Отвлечение полезно для людей. Я думаю, именно его отвлекающие факторы помогли ему избежать этого мешка во второй четверти.
Немного натянуто, Лил, но жест милый.
Миссис Донельсон фыркает. Я продолжаю есть свое печенье.
– Скорее всего, не. Сегодня он выглядит вялым. Я не думаю, что он уделяет достаточно времени тренировкам.
– Я не думаю, что ты тратишь достаточно времени на то, чтобы сказать ему, что он делает отличную работу!!
Ого, это быстро обострилось. Лили стоит. Миссис Донельсон встает. Эти женщины вот-вот бросятся, а я только что вернулась сюда, наслаждаясь своим печеньем.
Мой телефон гудит, поэтому я отворачиваюсь и погружаюсь в разговор с моим любимым человеком.
Натан: Привет. Как проходит твой день?
Я: О, хорошо. Как твой?
Натан: Довольно скучно. На самом деле ничего не происходит. Я скучаю по тебе.
Голос миссис Донельсон ненадолго прерывает мои мысли.
– Я толкаю его, потому что люблю его!
Я: То же самое. Такая же.
Натан: Мы все еще о наших планах на потом?
– ЭТО НЕ ЛЮБОВЬ, — кричит Лили.
— И как долго вы стали мамой, мисси?
– Не скучай по мне!
Я: Наше бегство? Ах да, я совсем забыла об этом. Хотя звучит хорошо.
Мне нравится, что мы так шутим. За моей спиной разворачивается дневная мыльная опера, и мы с Натаном делаем вид, что собираемся сбежать.
Натан: Отлично. Ну, мой босс говорит, что я должен вернуться к работе. Люблю тебя.
Я: Люблю тебя!! Иди надери своим коллегам задницы!
Натан: *эмодзи акулы*
Я оборачиваюсь и вижу обнимающихся миссис Донельсон и Лили. Какого черта я пропустила?!