Я смотрю на него, надеясь, что он, наконец, сообразит в своей прекрасной, доброжелательной голове, что я не могу позволить ему быть моим сахарным папочкой.
Наконец, после долгой задумчивой паузы, он говорит:
– Почему ты не влюбляешься и не выходишь замуж в этом сценарии? – его тон не более чем игривый. – Кажется несправедливым, что я найду свою сказочную любовь, а ты останешься там без гроша в кармане и одинокая.
Я рычу и потрясаю кулаками в воздухе. – Я ВЕРНУ ТЕБЕ ВСЕ!
Я акцентирую его возмущенным топотом. Пыль от гипсокартона летит по воздуху, как снег.
Он качает головой.
— Нет. Я не позволю тебе.
– Да. Я сделаю это. – я яростно моргаю. — Не знаю, как и не знаю, когда, но я найду способ отплатить тебе. И я ожидаю, что между нами будет заключен нормальный договор аренды! Никаких сделок!
– Ты можешь перестать кричать? Весь твой потолок вот-вот рухнет. И серьезно, Бри, этот запах становится все хуже. Это может быть не один мертвый енот.
Он потерял всякий разум! Кукушка для какао-слоек! Я здесь, говорю ему, что у нашей дружбы тикают часы, и веду переговоры о справедливой арендной плате, а он в ла-ла-ленде болтает о енотах.
— Ты не будешь меня отвлекать. – Я ткнула пальцем прямо в центр его тугой груди. — Пришло время тебе пообещать мне, что ты перестанешь вмешиваться в мои финансовые дела. Обещай мне прямо сейчас, иначе я не пойду с тобой сегодня на вечеринку Джамала. – я скрещиваю руки и выпячиваю бедро. Там. Я отвечаю за это шоу, приятель.
Опасный блеск медленно появляется в глазах Натана, когда он подходит ближе, заставляя меня сильнее прижимать палец к его груди.
– Извини, но нет. – он подходит немного ближе. – Знаешь, каково это видеть, как твоя лучшая подруга заботится обо всех людях на свете, кроме себя? Я смотрю, как ты вкладываешь все в этих девушек и их семьи, делая все возможное, чтобы не только дать им невероятные уроки танцев, но и дать им почувствовать себя любимыми в процессе. И по какой-то причине ты думаешь, что такая же доброта не должна распространяться на тебя.
Теперь его улыбка становится вызывающей.
– Ну, круто, друг . У меня есть миллионы долларов, и я побалую тебя ими, если захочу. Тебе придется сбросить меня с моста, если ты не хочешь, чтобы я вмешивался в твою жизнь, потому что так поступают друзья. Так что привыкай. О, и теперь ты получаешь хорошую скидку на свою чертову арендную плату. Как и люди в пиццерии под студией.
Я задыхаюсь.
– Не честно! Ты не можешь издеваться надо мной, как мягкий плюшевый мишка Натан!
– Я только что сделал. И если это помогает тебе спать по ночам, сделай вид, что я сделал все это только в качестве благотворительности для твоих девочек. Это не имело к вам никакого отношения.
– Вот и все. Я не пойду с тобой сегодня вечером. Конец истории. Тебе нужно преподать урок.
Я складываю руки. Я твердая, неподвижный камень. Я не буду колебаться!
Смех Натана — последнее, что я слышу, прежде чем меня подхватывают и перебрасывают через его плечо, прикладом к небу.
– НАТАН! Опусти меня! – Я визжу, когда он выносит меня из моей комнаты.
– Нет ничего плохого в том, чтобы получить небольшую помощь в жизни. Друзья помогают друг другу продвигаться вперед. На самом деле, я думаю, что мой следующий проект поможет вам выбраться из этой свалки.
Он стучит костяшками пальцев по стене, и с нее падают осколки краски.
– Не смей покупать мой многоквартирный дом и ремонтировать его!
– Я мог бы. У меня есть деньги, чтобы потратить их, детка.
Кто этот мужчина?!
— Ты не в себе! – Я кричу на его задницу.
– Ага. Тоже хорошо себя чувствует. А теперь давай, покричи на меня еще в грузовике. Я действительно не хочу идти сегодня на вечеринку без тебя, и я знаю, что ты не хочешь ее пропустить.
Я пинаю и бьюсь.
– Ни за что! Я не пойду с тобой. Дрались! Ты не добьешься своего прямо сейчас, ты, большая скотина! – Он нежно похлопывает меня по заднице после того, как я произношу слово «грубиян», от которого я задыхаюсь от возмущения и хочу умереть со смеху. У-у-у, я ненавижу Натана. Почему мы не можем просто драться, как нормальные люди?
– Ты не можешь трогать мою задницу! Это против правил, — говорю я, пока он ведет меня обратно к входной двери, останавливаясь, чтобы погасить свет. Мои волосы болтаются в воздухе подо мной, как плакучая ива.
– Я нигде не видел составленного списка.
– Я сделаю тебе один и заламинирую его! Почему ты ведешь себя так странно сегодня вечером? Меня это пугает.