Умбрейт неоднократно привозил в российские посёлки журналистов из Германии с целью рекламы туризма в эти места, сам публикует регулярно рекламу этих маршрутов, издаёт открытки с видами Пирамиды, а в этом году готовит открытки с видами Баренцбурга, готовит новую книгу о Шпицбергене и российских посёлках.
Умбрейт предлагал и мне принять участие в подготовке совместной книги, написал подробный план её. К сожалению, помочь в осуществлении такого издания я не имею возможности из-за отсутствия времени и требуемых материалов под руками. Прилагаю этот план книги, из которого чётко видны интересы Умбрейта, как историка, желающего отразить истинное положение вещей без тенденциозности с какой-либо стороны, трезво понимающего, что не всегда наши взгляды могут совпадать. Именно этим, я думаю, объясняются и пункты 21 и 24 его плана книги. Кстати, этот план, написанный летом 1995 года, передавался мною тогдашнему консулу Якушину для информации и передачи послу и возможного принятия участия, но ответа от него не последовало.
В августе 1996 года Умбрейт выступил с докладом на международной конференции в Баренцбурге, посвящённой 400-летнему юбилею официального открытия Шпицбергена Баренцем. В докладе, который прочитал его помощник из Англии, поскольку сам Умбрейт в этот день не смог приехать в Баренцбург, говорилось о перспективах развития российского туризма.
По моим наблюдениям Умбрейт никогда не пытался подкупить кого-либо. Если мы встречаемся наскоро в кафе, то обычно платим каждый за себя.
Умбрейт никогда не транжирит деньги, и вся его фирма «Spitsbergen Tours Andreas Umbreit» состоит фактически из одного человека.
Много лет Умбрейт мечтает построить свою контору в Лонгиербюене, соглашаясь предоставить и тресту «Арктикуголь» часть постройки в порядке временной аренды. Однако до сих пор Умбрейту не удалось решить все вопросы с норвежскими властями на архипелаге и здание не построено.
Всё это заставляет меня верить, что Андреас Умбрейт не имеет каких-либо скрытых замыслов причинить вред российской стороне на Шпицбергене.
03.02.97 г.
Эти объяснительные записки, видимо, удовлетворили консульскую службу, так как разговор на эту тему впоследствии не возобновлялся, и работу свою в качестве уполномоченного я продолжал.
С новым консулом Антиповым мы встречались на официальной основе лишь однажды, когда пришли со Старковым поговорить о проблемах археологической экспедиции, а я тогда попутно затронул и проблему Пирамиды, погибающей без должного внимания треста «Арктикуголь». Антипов существенно отличается от своего предшественника тем уже, что умеет слушать собеседника, внимательно относится к сказанному и не делает поспешных выводов. Такое поведение больше подходит к дипломатам и вызывает уважение. Но с ним мы ещё не раз встретимся на страницах книги.
Ещё посидели, потом я погулял немного по Баренцбуцргу (погода была настолько тёплая, что я даже куртку и свитер не надел), пришёл опять в нашу кают-компанию, где почти никто не остался, и мы с Виктором стали убирать со стола. Помыли посуду, на том и завершили день.
Проснулся к своему изумлению в начале двенадцатого. Посмотрел в окно и точно — тучи, идёт дождь. Тот-то мне крепко спалось после вчерашнего.
Поднялся потихоньку, умылся, побрился, пожевал сухарики, сел за компьютер.
Работалось не очень споро. Старков появился после двенадцати. Пошли пить чай с сыром. Он, оказывается, ездил на ГРЭ провожать Михайлова, а оттуда шёл пешком домой, но у самого посёлка попал под сильный дождь и напрочь промок.
После завтрака немного посидел за рабочим столом над переводом. Решили в столовую не идти, поскольку остался вчерашний куриный бульон.
Старков начистил картошки, я включил плитку и поставил сковороду. Картошка пожарилась чудесно, сдобрили её тушёнкой (несколько сомнительного качества, на мой взгляд), потом я вымыл посуду и пошёл к Старкову пить чай.