Поговорили в основном об оформлении визы. Я порекомендовал обратиться к Жоре, работающего у Ян Эгеля, который уже ездил в отпуск и знает, что и как нужно оформлять.
Около десяти поехали домой. Пошли пить чай и Старков, узнав, что встреча с редактором не состоялась, стал донимать меня упрёками в том, что я не остался ожидать редактора, когда сказали, что он будет через час, что я не хочу встречаться и не хочу ничего делать, чтобы защитить свою честь. Я пытался объяснить, что встречусь с редактором, но не обязательно сегодня, что постараюсь защититься, но не обязательно требованием публикации опровержения, которое они, скорее всего, не станут печатать вообще.
Сказал, что сам разберусь, что мне делать. Но Старков повторял и повторял, что Цивка оказался на высоте, а последнее слово не должно быть за ним, что газета поставила точку в нашем споре и всё пропало. Бесконечным повторением этого Старков просто выводил меня из состояния равновесия. Иногда мне даже казалось, что он специально выводит меня. Это грустно.
Я давно уже не выходил из себя и с трудом себя сдерживаю теперь.
Ничто меня так не взрывает, как повторение одного и того же по несколько раз, особенно, если я и не спорю с этим. Так что пошумели, выпили чай, Старков пошёл спать, а я отправился на прогулку, чтобы развеяться от спора свежим воздухом, хотя уже и близилась полночь.
По дороге к центру посёлка чувствую, что за моей спиной останавливается машина. Догадался, что кто-то хочет со мной поговорить. И точно. Из машины типа рафика выскакивает норвежец. Вспомнить, кто он, я не смог, но сделал вид, что узнал и обрадовался встрече. Он чуть было не бросился меня обнимать, называя по фамилии. А я, хоть убей, не мог даже представить, кто это. Он сказал, что из какой-то нефтяной компании. Ну, когда-то я встречался с такой фирмой, так ведь у меня таких встреч была тьма.
Представительный мужчина был в восторге от встречи и сообщил, что будет с друзьями после двадцатого на охоте в районе Баренцбурга и будет счастлив видеть меня в их лагере в конце Грин фьорда, где мы попробуем оленины и выпьем шампанское. Ну, посмотрим. А пока, получив обещание постараться придти, он сел в машину и умчался назад.
Я прошёлся, увидел, что в столь позднее время, как и вчера, возле питейных заведений в основном крутится молодёжь. Да, население в Лонгиербюене уже достигает двух тысяч, так что молодёжи тоже прибавилось.
Утро выдалось солнечным. Проснулся по будильнику. Умылся, побрился, пошёл и разбудил Старкова. После завтрака двинулись вместе со всеми участниками семинара к старому городу, то есть в район музея. Все распределились по участкам заниматься картированием. Старков вспомнил, что для отчёта надо сделать фотографии, но я не взял с собой фотоаппарат. Пошли за ним.
Вернулись с камерой, сделал несколько снимков, начав с оленей. Стали спрашивать Урокберга о дальнейших планах, и только тут выяснилось, что программа, которая имеется у нас, не совпадает с той, по которой они сейчас работают. Аванго сказал, что послал мне новую программу, но, видимо, после нашего отъезда. Урокберг дал свою, и всё стало на место.
Начался ланч. Кто пошёл к центру, кто сел тут же на брёвнышко. Мы пошли в гестхаус, там поели бульон с яйцом, запили чаем с бутербродом и завалились подремать. В четыре опять взяли аппарат и пошли в, так называемое, поле, то есть туда, где молодёжь занималась картированием бывших домов.
Дорога от Хьюсета довольно длинная. Сейчас в летнее время идти вдоль подножия горы не страшно, поскольку всё видно вокруг. Но в зимний сезон, когда и днём кругом полярная ночь, я не рисковал ходить здесь пешком. Был случай, когда в январе белый медведь шёл по этой дороге в дневные часы, то есть, когда жители посёлка ещё не спали.
Медведь подошёл к жилому дому и заглянул в окно. В этот момент в душевой была женщина. Увидев в окне медвежью морду, она перепугалась, бросилась в комнату, упала на кровать и в страхе закрыла голову подушкой.
Спустя некоторое время, пришла в себя и позвонила в контору губернатора. Тут же выслали полицейских и обнаружили медведя, которого пришлось застрелить, так как он оказался больным и был опасен. Обычно медведя отгоняют выстрелами.
А летом, конечно, не так страшно, хотя смотреть по сторонам не мешает. По пути встретили двух оленей с ветвистыми рогами. Между прочим, когда несколько лет назад здесь на горе над посёлком погибла норвежская девушка — её сожрал медведь, то деталью этого происшествия было то, что две девушки, пошли погулять в горы и увидели медведя, но издали приняли его за оленя, а потому не испугались. Медведь же, хоть был и маленьким, всего трёх лет от роду, но прекрасно знал, что видит свою добычу, и напал на девчат, одну из которых и съел, а вторая скатилась с горы прямо в посёлок.