Последнее совещание у нас с Виком было в Лонгиербюене буквально на другой день после моего очередного дня рождения 22 ноября 1999 года. Это совещание мы проводили вместе с нашими геологами треста по вопросу поданных им заявок на новые участки земли в районе посёлка Пирамида. Геологи ещё десять лет назад при бурении в поисках новых залежей угля обнаружили там неожиданно запасы газа и нефти. Из одной скважины пошёл газ, который два месяца не могли перекрыть, на другой начался пожар. Пришлось оттаскивать срочно бурильную вышку и почти сутки заваливать пламя снегом тремя бульдозерами.
И вот, спустя десятилетие, трест решил-таки определить, насколько экономически выгодны эти запасы, а норвежцы, во главе в данном случае с Виком, тоже заинтересовались реальностью добычи нефти в этом районе, для выяснения чего и собрали совещание. Развернули карты, смотрели границы участков, предполагаемое расположение залежей. Образцы нефти, полученные из разных разведочных скважин, были переданы горному инспектору раньше. Геологи наши были на высоте положения. Впервые серьёзно обсуждалась возможность добычи нефти на Шпицбергене русскими, что могло внести новый импульс в жизнь архипелага. Трест заявил свои права на эти нефтеносные участки.
Прошло пять лет со времени того памятного для нас с Виком совещания, завершившегося, как всегда, приятным застольем в ресторане Лонгиербюена.
Но до сих пор трест не завершил работы и не прояснил для себя и страны целесообразность начала добычи нефти в этом регионе.
Но всё это было потом. В тот день 16 октября я впервые встречался с Виком, о чём кратко писал в дневнике.
Небольшой норвежский вертолёт благополучно сел на деревянную площадку рядом с дорогой, ведущей на контрактную шахту, то есть нашу шахту, но на земле, которую мы используем по контракту с компанией «Стуре Ношке». Из вертолёта, который не выключил вращение винта, вылезли гости и, пригибаясь, держа руками шапки на головах, поспешили выскочить из-под давящего на них ветра. С Виком прилетел его помощник Чернеет, инспектор по технике безопасности и переводчик Сверре Рустад.
Я встретил их у дороги, куда успел приехать на своём газике и директор Соколов, что было очень своевременно, а то я уже не знал, как мы все разместимся в нашей «Ниве». Поехали к управлению, где в кабинете директора шёл сначала деловой разговор о ходе добычи угля и мерах безопасности, затем о программе осмотра шахты. Переводил Сверре, так как прибывшие говорили на норвежском. Так что я сидел лишь на всякий случай. Попили кто чай, кто кофе, закусывая сыром и печеньем, потом все направились в шахту, а я — к себе в кабинет по своим делам.
Переводил письмо, звонил из Москвы Табачник, поговорил заодно и с Александром Васильевичем, уточнил с ним ряд вопросов.
Пошёл на обед, но едва успел выпить стакан кваса и съесть салат и кусок селёдки, как появился водитель Слава и сказал, чтобы я бросал есть, а мчался скорей в гостиницу отправлять в Москву факсом документы по загрузке углём судна и его отправке. Целый час не мог дозвониться до Москвы, но дозвонился-таки и отправил документы. Доел холодный обед, который так и остался стоять на столе в ожидании моего возвращения. Не хотелось брать новый, а этот выбрасывать — добро всё-таки.
Вернулся в кабинет и встретил Платона. Он пришёл отправить от нас факс в США в ответ на присланный ими по поводу фирмы Чумичёва. Ушло на это всего пол минуты. Странно, что Платон не осуществляет свою переписку в консульстве. Там тоже есть факс.
Пришёл Землин, и мы втроём болтали о политике и событиях в нашей стране. Отец Платона, оказывается, заместитель министра иностранных дел. Интересно, что по рассказам Платона, его отец (как, впрочем, и я) сразу же невзлюбил новое руководство России и Москвы, называя их очевидными ворами. Платон признался, что сначала боготворил Ельцина и спорил о нём с отцом, а теперь сам видит, что отец был прав.
После работы купался в бассейне и попарился в сауне. Сегодня она была хороша — людей почти никого, сухо, температура больше девяноста градусов.
В порт прибыл один корабль под уголь, другой с товарами. Томила Букировна приготовила для отправки судном один юшар. Юшар — это фанерный ящик, в который упаковывают здешние товары: консервы, крупу и прочие продукты, которых не хватает на материке, ну и технику всякую, которую заказывают по каталогу фирмы «Петер Юстесон».