- Замечательно. Ну а мне-то что делать?
- Секундочку, только откалибрую хрустальный шар... вот: вижу вас на студии, откуда волны по всей стране расходятся...
- Это на радио что ли? Так бы и говорили...
- Как вам будет угодно. И вы вещаете. Транслируете очень важную, но неприятную информацию, а потом вас бьют по лицу. Всё. Сеанс окончен. С Вас 500 долларов...
- ЧТО?!
- По прейскуранту: чистка ауры...
- Бьют?!
- Да. По лицу, довольно смачно и болезненно. Это четко видно.
- Знаете, а не пошли бы вы вместе со своими существами астрономическими, шарами калибровочными, со всеми этими разводками убогими на такой далекий и босый, жилистый и волосатый...
----------------
9-1
- Ты уверен, что это вообще легально?
- Не бзди, Михалыч, наводи камеру и снимай!
- На хрена только было на Пушкина лезть? Нас же через пять минут спеленают. Это же центр, примут за политических.
- В этой стране всё, что не разрешено, - политика.
- То есть почти всё вообще.
- Поэтому поторопимся. Снимаешь?
- Ага.
- Я Игорь Бойченко. Именно мои стихи, хокку и танка вы могли видеть из окна "Сапсана" или с колеса обозрения. Однако, при всех моих усилиях, меня не приняли достаточно серьезно. Поэтому я вынужден перейти на следующую стадию доходчивости. А теперь - внимательно!
- ...ля! Какого хера ты творишь?!
Сирена.
"Бобик".
Врачи.
КПЗ.
Протокол.
9-2
- Дяденька, что с вами? Вам плохо? Вы упали?
- Да, причем несколько раз подряд, и всякий раз прямо на лицо. Уж как водится с нашими правоохрани... Что? Девочка, чего ты хочешь?
- Я хочу, чтоб у меня была долгая счастливая жизнь!
- Здорово. И это всё?
- И чтоб у тебя, дяденька, была долгая счастливая жизнь!
- Правильно и ясно. Здорово и вечно...
- Ничего не понятно! Дядь, ты пьяный?
- Спасибо, говорю, деточка, на добром слове, ступай.
"Что-то я как былинный старец заговорил. Ой ты, гой еси, добрый молодец, не добывши мёда, да кушаешь; утрись, бедолага, да и ступай восвояси..."
9-3
На пыльной захламленной кухне, помнящей лучшие виды не ранее застойной эпохи советской эры, копошилось нечто. Разметав едва видимый в полутьме немытых окон вяло позвякивающий подстольный Стоунхендж пустых пивных бутылок, прямо из подгоревшей кастрюли, большой расписной деревянной ложкой Игорь черпает пустую гречку и равнодушно отправляет себе в рот. Смотрит в одну точку, пережевывает, что-то едва слышно бормочет себе под нос, снова тянется к кастрюле. Потом запивает водой из-под ржавого крана и невесомо переплывает в комнату, не переставая монотонно бубнить.
10-1
- В эфире радиостанция "Ухо Москвы" и программа "Особо опасен". У нас в гостях поэт и акционист Игорь Бойченко.
- Здрасьте.
- Вы называете себя не поэтом, а, где это здесь у меня... вот: "аберратор реальности"?
- В чем вопрос, я не расслышал?
- Как вы дошли до...
- Жизни позорной такой? Я хотел высвечивать и воспевать самые броские уродства мира, ведь красоты и так уже слишком причесаны и зализаны.
- А вы уверены, что это нужно? Ну, людям?
- Нужно? Это как - в утилитарном плане?
- Ну, чтобы людям нравилось, они получали удовольствие...
- Чтобы понравилось, идите сразу к проституткам, хотя с такой гомосячной философией можете сразу на...