– Доброе утро, Мария Викторовна, – Татьяна вырвала меня из мыслей. – Доброе утро, Ярослав Витальевич.
– Доброе утро, – произносим мы одновременно и расходимся в противоположных направлениях.
Следует быть внимательнее. Даже не заметила, что шла с этим хамом рядом.
Как только я добралась до рабочего места, на меня хлынула лавина накопившихся дел за четырехдневное отсутствие. Думать о планах мести времени совершенно не было. В час я решила, что стоит отвлечься, сбегать в магазин, купить все, что нужно к выходным, и успеть перекусить.
Я добежала до ближайшего сетевого магазина, покидала в корзину продукты и оплатила. Надкусив свежую булочку с маком, вышла на улицу, неторопливо прогуливаясь под весенним солнцем. В глаза бросился припаркованный автомобиль с объявлением о продаже на заднем стекле, выполненным канцелярским корректором.
А это вариант! Наносится легко, смывается – вреда машине не нанесу, но по самолюбию владельца ударю. Осталось придумать надпись. Вспомнилась нетленка из Собачьего сердца: «Две судимости, алкоголизм, хам и свинья». Это слишком громоздко, могу и не успеть дописать, и я решаю сократить надпись до «Хам и свинья» – лаконично и по существу.
Довольная собой, я шагаю на работу. Решаю нанести удар сразу после обеденного перерыва. Не стоит откладывать до вечера – все же пятница, и многие захотят уйти пораньше, а свидетели мне не нужны.
Добираюсь до своего кабинета, беру корректор и, пока не передумала делать глупости, спешу исполнить свой план.
– Вадим, можно тебя на минуту?
Лишние уши в лице Татьяны заинтересованно прислушиваются. Охранник подходит ко мне.
– Да, Мария Викторовна, что-то случилось?
– Нет, – отвечаю вполголоса, – у меня к тебе личная просьба: отключи камеру на стоянке. Буквально на две минуты. Я тебе обещаю, что ничего страшного не случится.
– Но я не могу. Вы же знаете, что запрещено.
– Конечно знаю. Но за удобный график на следующий месяц может же произойти сбой?
– Но…
– Хорошо, два месяца и два отгула?! М-м-м, подумай, впереди лето, не хочешь же ты все выходные проводить на работе?
Вадим заулыбался, предвкушая радости летнего отдыха.
– А знаете, Мария Викторовна, камера над стоянкой последнее время барахлит, – заговорщически подмигнув, доложил Вадим.
– Надеюсь, через пару минут ты сможешь все исправить.
Охранник проходит на свое место, производит нехитрые манипуляции и едва заметно дает мне отмашку.
Пора браться за дело!
На стоянке ни души. Я старательно вывожу буквы на заднем стекле. Пишу не слишком крупно, но читабельно. Периодически кидая взгляд на входную дверь. Удача ко мне была благосклонна недолго, заканчивается корректор. На стекле красуется надпись «Хам и сви». И так сойдет, рискованно идти в кабинет за другим тюбиком. Довольная собой, я возвращаюсь в здание.
– Вадим, с камерами все хорошо? Никаких проблем?
– Я все исправил.
– Отлично, спасибо.
Остаток дня протекает мирно. Хотя каждый раз, когда кто-то проходит мимо моего кабинета, я вздрагиваю и поднимаю глаза на дверь в ожидании расправы. Все чаще и чаще смотрю на часы, а минуты, издеваясь надо мной, идут все медленнее и медленнее.
Сама себя успокаиваю тем, что никаких следов, указывающих на меня, нет. От этих мыслей становится легче, но ненадолго, я начинаю корить себя за импульсивность и глупость. Но не бежать же и не отмывать свои художества?
В половине пятого звонит Андрей.
– Кроха, я скоро буду, ты сможешь выйти раньше? Минут на десять?
– Сам ты Кроха! – Знает же, что не люблю, когда дразнит. – Смогу, начальник еще час назад уехал, не думаю, что вернется. А ты не мог бы зайти ко мне в кабинет? Тут пакеты с продуктами.
– Понял, жди.
Двадцать минут пролетают незаметно. Андрей врывается в кабинет, как ураган, приветственно сгребает меня в охапку, выхватывает пакет с продуктами из рук и подталкивает к выходу.
– Давай быстрей, Кроха. Еще за Леркой в садик. Наши уже шашлыки начали жарить. Будешь так долго копаться, я из-за тебя голодным останусь.
– Ты всегда голодный, сколько ни корми.
– И в кого ты такая злая? – смеясь, спрашивает брат.
– С тобой нельзя быть доброй. Иначе и меня съешь, а так, быть может, хоть подавишься.
– Тобой-то?! Это точно, одни кости.
Началось. Извечная тема: «Маша, ты слишком худая», «Надо больше кушать» и «Подержаться не за что».
Андрей галантно распахивает дверцу автомобиля, я плюхаюсь на сиденье и замечаю Смирнова, который с остервенением трет стекло. Жаль, что так быстро заметил, была надежда, что покатается пару дней с надписью.