Пока я разворачивался, чтобы посмотреть на обидчика и дать ему в ухо, тот успел уже обежать меня кругом и сейчас стоял передо мной, красуясь своими голубыми и наглыми глазами весельчака и бывалого дворцового повесы. Парень был почти моего возраста, но был одет в шикарный темно-зеленый с красными отворотами мундир Преображенского полка, расшитый золотом и с адъютантскими аксельбантами через правое плечо. На его ногах были сапоги с коротко обрезанными по середину голени голенищами и обтягивающие тощую задницу ярко-красными рейтузы.
Одним словам, этот лихой парень мне понравился с первого взгляда, я почувствовал к нему полное расположение. Незнакомый парень не дал мне и слово молвить в свою защиту, а тут же обрушил на меня новый водопад слов:
— Ну чего, паря, стоишь и буркалами по сторонам хлопаешь? Это о тебе Петр Алексеевич поручил мне озаботиться, поселить, накормить, напоить? Так что я готов все это в сей момент устроить.
— Ты, Сашка, не кипятись и не мельтеши в этом деле. Лешка Макаров — парень серьезный и далеко пойдет. Так что прояви к нему должное уважение и заботу, — сказал Александр Данилович Меншиков, неожиданно для нас обоих появляясь из-за колоннады, — государь Петр Алексеевич тебе за это спасибо скажет и чарку водки сегодня вечером преподнесет.
— А ты, Алешка, поверь мне на слово, — Меншиков обратился ко мне, — что Сашка Кикин, любимый денщик государя, лучший человек в окружении Петра Алексеевича. Он для тебя все устроит самым наилучшим образом, так что можешь полагаться на него. Подружись с ним, в трудную минуту он тебя не подведет, а ты ему помощь окажешь, когда он в большую беду попадет. — Голос Александра Даниловича пропал, растворился, как и он сам, в сумраке зала.
Меншиков, видимо, очень торопился к государю, потому и не смог долго с нами задерживаться.
— Вот, видишь, Алешка, до какой крайности доходит, какой бардак при нашем государе творится. Никогда не знаешь, с кем в коридорах дворца можешь нос к носу столкнуться. Каждый норовит к нему пролезть, слово ему свое собственное молвить и за собой увести. Хорошо, что Петр Алексеевич — человек не от мира сего, умственно осилить его не каждому удается, и идет он единственно своей непроторенной дорогой. — При этих словах я сильно вздрогнул, но Сашка Кикин этого просто не заметил. — Он до сих пор не имеет человека, кто мог бы ему помогать и частью дел его непосредственно заниматься. Сам же государь Петр Алексеевич любит заниматься всеми делами сразу и одновременно, потому и внешний беспорядок при нем творится, в котором он сам только может разобраться. А люди вокруг него в большом смущении, многие державные дела стоят и не движутся, особенно тогда, когда наш государь пропадать изволит в других российских городах и по заграницам.
Я внимательно слушал то, о чем мне рассказывал Александр Кикин, с замиранием сердца соображая, что же мне сейчас делать дальше. Нельзя же было столько времени каменным истуканом посреди этого зала стоять и ожидать, когда на тебя кто-нибудь снова наткнется. Я поднял руку и ею слегка коснулся плеча с аксельбантами Александра Кикина, тот сразу же умолк и с удивлением на меня посмотрел.
— Извини, Александр, что прерываю тебя, но не мог бы ты мне подсказать, где будет мое служебное место и где я мог бы спать по ночам?
Кикин свой рот продержал закрытым именно столько времени, сколько мне потребовалось на то, чтобы я мог задать эти два важных для себя вопроса. Затем слова снова потекли рекой из уст этого, оказывается, весьма говорливого государева денщика, Александра Кикина.
— Эта проблема решается проще простого, Алешка! Хочешь, размещайся прямо в этой зале, а хочешь, давай пройдемся и поищем более удобное для тебя местечко. Ты теперь человек при государе, поэтому главное в этом деле, чтобы Петр Алексеевич всегда знал, где ты будешь обретаться, чтобы тебя не искать, когда ему срочно потребуешься. Ну а что касается поспать, то я думаю, что ты, Алешка, человек не особо знатный, в удобствах не нуждаешься, так что можешь пока спать и на столе, за которым будешь работать.
С Сашкой Кикиным мы в течение двадцати минут обошли все помещения, находившиеся поблизости от покоев и кабинета государя. По неизвестной самому мне причине я остановил свой выбор на том зале, где с Сашкой встретился. Правда, этот зал оказался проходным, но мне это обстоятельство даже очень понравилось, я буду знать, кто и зачем идет к государю или кто у него сейчас находится. Да и сам Петр Алексеевич, проходя мимо, всегда будет видеть меня за работой. Я уже говорил, что родственники мои остались в Вологде, знакомые в Москве были, но они не были мне столь близки, чтобы с ними каждый день или вечер встречаться. Так что царский дворец стал моей повседневной жизнью.