— Понимаю. Моим сверстникам это все кажется идиотизмом. Все равно как старая детская игра. Нам нужны новые Джеки Кеннеди. Всеми этими играми занимаются старики. Они должны передать власть молодым, у которых подсознание не отягощено манией войны. Как будто война является единственным решением всех вопросов. Это же все равно, что бить детей. Очень похоже! Каменный век какой-то.
Он улыбнулся:
— Сказать по правде, я с вами согласен, но широко не распространяйте ваши идеи, а то я останусь без работы. Во всяком случае, после того, как перебежчик проходит через сито в Берлине, его переправляют в Англию и там с ним заключают сделку. Он рассказывает все, что знает о стартовых площадках русских, а взамен ему выдают Британский паспорт и убежище, где русские никогда его не найдут. Конечно, этого они боятся больше всего — что русские начнут за ними охотиться и убьют. А если они работают нормально, им предоставляется выбор — Канада, Австралия, Новая Зеландия или Африка. Таким образом, после того, как они расскажут все, что знают, их переправляют в выданную ими страну. А там существует организация, ведающая приемом таких лиц. Конечно, все это происходит в глубокой тайне. Организация берет над ними шефство, постепенно подыскивает работу и вводит в общество, так, как если бы они были законными иммигрантами. Это почти всегда срабатывает нормально. Поначалу у них бывает тоска по дому, трудности с приспособлением к новому месту. Но кто-нибудь из организации всегда бывает поблизости, чтобы оказать помощь, когда они в ней нуждаются.
Джеймс Бонд закурил снова.
— Я не рассказываю вам чего-нибудь такого, о чем русские не знают. Единственным секретом в этом деле являются адреса этих людей. Есть один человек. Я его называю Борис. Он живет в Канаде, в Торонто. Это просто находка! Золото высшей пробы. Он был одним из ведущих конструкторов судов в Кронштадте, был руководителем по созданию определенного типа атомных подводных лодок. Он перешел в Финляндию, а оттуда — в Стокгольм. Мы переправили его в Англию. Русские не часто сообщают о своих перебежчиках. Просто обругают и оставляют в покое. Если перебежчик занимал высокое положение, могут забрать его семью и сослать в Сибирь, чтобы другим не повадно было. Но с Борисом все получилось по-другому. Они разослали общий приказ всем своим секретным службам уничтожить его. К счастью, организация под названием «СПЕКТР» каким-то образом узнала об этом.
Джеймс Бонд тяжелым взглядом посмотрел на парочку в другом конце зала. Они сидели не шелохнувшись, наблюдая и ожидая. Чего? Джеймс Бонд повернулся ко мне:
— Я вас не утомляю?
— О, нет. Конечно, нет. Это чрезвычайно интересно. А эти люди из «СПЕКТРА»… Я не могла читать о них где-то в газетах?
— Вероятно, да. Около года назад произошла история с кражей атомных бомб. Операция называлась «Шаровая молния». Помните? — Его взгляд блуждал где-то далеко. — Это было на Багамских островах.
— О, конечно, помню. Об этом писали во всех газетах. В это трудно было поверить. Как в детективном романе. Простите, а вы к этому тоже имели отношение?
Джеймс Бонд улыбнулся.
— В некотором роде. Но дело в том, что нам так и не удалось полностью обезвредить «СПЕКТР». Руководство его скрылось. Они представляли собой некую самостоятельную шпионскую сеть. Они замысловато называли себя Специальным исполнительным комитетом по контрразведке, терроризму, ответным действиям и принуждению. Как я уже сказал, прослышав, что русские хотят убить Бориса, они снова зашевелились и каким-то образом узнали о его местопребывании. Не спрашивайте меня как. Эти люди чертовски хорошо осведомлены. Итак, они сообщили руководителю КГБ в Париже, — местному представителю русской секретной службы, о том, что могут выполнить эту работу за сто тысяч фунтов стерлингов. Предположительно Москва дала согласие, потому что дальше из Оттавы знаменитая королевская конная полиция связалась с нами. У них есть специальное подразделение, с которым мы тесно сотрудничаем в подобных вопросах. Они сообщили, что в Торонто находится один бывший гестаповец, парень по имени Хорст Ульманн, и что он устанавливает контакты с местными бандами. Они спросили, знаем ли мы об этом. По их сведениям, он намеревался устранить какого-то иностранца и был готов заплатить за это пятьдесят тысяч долларов. Ладно. Складываем два и два — и вот у одного из самых умных парней в нашей конторе мелькнула догадка, что это русские стараются организовать покушение на Бориса. Потому — уголки губ Джеймса Бонда опустились — меня и послали разобраться в этом деле.
Он улыбнулся:
— Может быть, лучше включить телевизор?
— О, нет. Продолжайте, пожалуйста.
— Ну, хорошо, знаете у них в Торонто была масса неприятностей. Это вообще сложный город. А тут еще разразилась всеобщая война между местными бандами. Так что — вы, вероятно, читали об этом в газетах — канадской полиции пришлось призвать на помощь двух самых опытных сыщиков из криминального отдела Скотланд Ярда. Одному из них удалось внедрить шустрого молодого канадца к «Механикам» — это название одной из самых жестоких банд в Торонто с филиалами вдоль всей границы от Чикаго до Детройта. Именно этот молодой человек и пронюхал про этого Ульманна и про то, что тот собирался сделать. Ну, мы с приятелями из канадской полиции занялись этим делом, и опуская подробности, выяснили, что действительно готовилось покушение на Бориса, и что «Механики» должны были провести акцию в прошлый четверг, то есть неделю тому назад. Ульманн ушел в подполье, и мы не могли найти его следов. Единственное, что мы смогли выяснить через нашего человека у «Механиков», — это что Ульманн согласился возглавить команду убийц, в которую входили три самых жестоких боевика этой банды. Они собирались совершить нападение на квартиру Бориса — просто ворваться через парадную дверь, разорвать его в клочья и смыться. Это должно было произойти ночью, незадолго до двенадцати. «Механики» должны были установить постоянный пост перед домом, чтобы проследить, когда Борис вернется с работы, и не дать ему больше никуда выйти.
Помимо охраны Бориса, моей главной задачей было добыть во что бы то ни стало этого Хорста Ульманна, потому что мы были уже почти уверены, что он человек из «СПЕКТРА», а мне надлежало следить за ними, где бы они ни появлялись. Конечно, мы не должны были подвергать Бориса опасности. Но, если бы мы спрятали его в безопасном месте, покушения не было бы, а следовательно не было бы и Ульманна. Поэтому я и был вынужден сделать довольно рискованное предложение — Джеймс Бонд мрачно улыбнулся. — Я бы сказал рискованное для меня. По фотографиям я обнаружил, что между Борисом и мной существовало поразительное сходство. Он был приблизительно моего возраста, роста, смуглый, всегда гладко выбритый. Целый день я наблюдал за ним из полицейской машины скрытого патрулирования, чтобы изучить его походку и манеру одеваться. В день, на который было назначено убийство, Бориса должны были спрятать, а мне предстояло занять его место и «вернуться» вместо него к нему домой.
Не удержавшись, я взволнованно сказала:
— О, вам не следовало так рисковать. А что если бы они изменили план. И решили убить вас на улице или использовать бомбу с часовым механизмом, или что-нибудь еще?
Он пожал плечами:
— Мы думали обо всем этом. Риск несомненно был. Но за то, что я рискую, мне платят. — Он улыбнулся. — Во всяком случае, как видите, я здесь. Но идти по улице было неприятно и я обрадовался, когда, войдя в дом коллеги-канадцы заняли квартиру напротив, я знал, что все будет в порядке и просто должен был играть роль подсадной утки, пока охотники стреляют по диким. Я мог бы даже не заходить в квартиру, а спрятаться где-нибудь внутри дома, пока все не закончится, но тут меня осенило, что утка должна быть настоящей. И я был совершенно прав, как оказалось. В одиннадцать часов зазвонил телефон. Мужской голос спросил: «Это мистер Борис»? Я ответил: «Да. Кто это?» — стараясь говорить с акцентом. Голос на другом конце провода назвался вымышленным именем, сказал: «Благодарю вас. Это из телефонной справочной службы. Мы просто проверяем номера абонентов в вашем районе. Спокойной ночи». Я пожелал ему того же и поблагодарил бога за то, что он надоумил меня быть в квартире и ответить на ложный звонок, сделанный с целью убедиться, что Борис действительно дома.