[iii] Виктор Генерал-лейтенант П.М. Фитин. 10
Но к тому времени , ISC опубликовала запрос Отчет Митрохина в июне 2000 года г - ж Норвуд уже не тина , но довольно точечная старушка - «шпион , который никогда не был». Джек Стро, надо отдать ему должное, совершенно справедливо отказался от судебного преследования. «В интересах истории, - заявил он в Палате общин в июне 2000 года, - мы знаем, что шпионаж миссис Норвуд нанес меньше ущерба, чем могло бы быть в ином случае». Стро признал, что Норвуд передал информацию о ядерных реакторах, но добавил, что Советы «просто скопировали американские разработки, которые они получили», когда им пришло время производить плутоний для собственной атомной бомбы. Но это не совсем так. Хотя советский реактор, используемый для производства необходимого плутония, был похож на американский вариант, он содержал важные отличия. Советы не только не копировали американскую конструкцию, но и отказались от одной из ее ключевых особенностей, а именно от радиоактивной активной зоны, в которой топливные стержни были уложены горизонтально, в пользу конструкции, принятой британскими учеными на заводе в Чок-Ривер, построенном в 130 милях к западу от Оттавы. где топливные стержни были подвешены вертикально, что облегчало переработку плутония бомбового качества. История завода Чок-Ривер показывает, что BN-FMRA сыграла ключевую роль в преодолении технических трудностей, с которыми столкнулись ученые в Канаде.
После принятия Конгрессом США закона Мак-Магона в 1946 году и ареста в Великобритании атомного шпиона Аллана Нанна Мэя обмен атомной информацией между Великобританией и Соединенными Штатами был якобы строго ограничен. Это, однако, не относилось к заводу Чок-Ривер. По словам Маргарет Гоуинг, официального историка британской ядерной энергетики и военной промышленности, Америка не только оказала щедрую научную помощь строителям Чок-Ривер, но и поставила урановые топливные стержни. Одному из дизайнеров Чок Ривер разрешили посетить завод Хэнфорд в штате Вашингтон. Именно в Чок-Ривер первый реактор за пределами Соединенных Штатов стал экспериментальным инструментом, вокруг которого должна была развиваться послевоенная ядерная работа Великобритании. Эта работа изначально была направлена на производство плутония для оружия массового поражения. Это противоречило духу Комиссии Организации Объединенных Наций по атомной энергии, которая стремилась запретить использование ядерного топлива при атомных взрывах или для разработки, производства или сборки любого атомного оружия. Генеральная Ассамблея ООН на своем семнадцатом заседании в Лондоне 24 января 1946 года единогласно приняла резолюцию об учреждении Комиссии для решения проблем, связанных с открытием атомной энергии, и других связанных с этим вопросов; в частности, было решено, что Комиссия должна внести конкретные предложения:
(а) для расширения обмена основной научной информацией между всеми странами в мирных целях;
(b) для контроля над атомной энергией в той мере, в какой это необходимо для обеспечения ее использования только в мирных целях;
c) для исключения из национальных вооружений атомного оружия и всех других основных видов оружия, пригодных для массового уничтожения;
(d) для эффективных гарантий в виде инспекций и других средств защиты соответствующих государств от опасностей нарушений и уклонений. 11
Строительство ядерных реакторов на Чок-Ривер в 1945 году и Харвелле в 1947 году имело своей целью секретное производство плутония для британской военной ядерной программы, выходящее за рамки руководящих принципов, установленных Организацией Объединенных Наций. Отождествление BN-FMRA с Чок-Ривер и Харуэллом, о чем свидетельствует переписка между Г.Л. Бейли и учеными из Чок-Ривер, означало, что Мелита Норвуд смогла получить доступ к информации, критически важной для британской программы создания атомного оружия и имеющей подлинное значение для Советского Союза.
Первый советский реактор был спроектирован Николаем Доллежалем и построен в промышленном городе Челябинске на Урале в 1946 году. Как и Челк-Ривер, Челябинск был построен с топливными стержнями, подвешенными вертикально, что облегчало переработку плутония бомбового качества. Фактически, все три первых реактора - Хэнфорд, Чок Ривер и Челябинск - имели важные конструктивные различия. Но общей для всех была проблема ползучести и коррозии, особенно при «консервировании» алюминиевого сплава, в который были плакированы оголенные урановые стержни, и в трубках водяного охлаждения. Ползучесть - явление, при котором металл медленно деформируется и изгибается после длительного воздействия высоких температур - значительно усугубляется радиоактивностью. Во всех трех странах это поставило под угрозу работоспособность реактора. Перед принятием Закона Мак-Магона в 1946 году правительство США опубликовало (август 1945 года) Отчет Смита: Общий отчет о развитии методов использования атомной энергии в военных целях под эгидой правительства Соединенных Штатов в 1940–1945 годах. Русский перевод был опубликован в начале 1946 года тиражом 30 000 экземпляров и распространен среди ученых и инженеров, участвовавших в советском проекте. 12 Наряду с информацией от шпионов, она оказала важное влияние на технический выбор, сделанный в советской программе. Предупрежденный докладом о том, что проблему «консервирования» трудно решить, ученый, возглавлявший проект советской атомной бомбы, Игорь Курчатов в начале 1946 года организовал в четырех различных институтах исследования методов герметизации топливных стержней. К этому времени русские искали решение проблем консервирования у базирующихся в Великобритании шпионов Карла Фукса и Мелиты Норвуд, в отличие от базирующихся в США шпионских сетей, сосредоточенных на Розенбергах. Павел Судоплатов, несший полную ответственность за шпионов по атомной бомбе, записал в своих мемуарах, что к концу 1946 года американские шпионские сети перестали функционировать, что вынудило его полагаться на «источники в Великобритании».