— Женат?
— Да, жена инженер-химик.
— Дети есть?
— Дочь, ей семь лет.
— Это хорошо. Родители живы?
— Нет.
— Родственники есть?
— Есть. Сестра Нина, двоюродный брат Темур Бегазаевич, они живут в Москве, двоюродный брат Хагуди Гедоевич, живёт в Нальчике, племянник Харитон Дзибаевич, он в посёлке Мизур в Осетии.
— Ты понимаешь, Токаев, что их судьба зависит от тебя? Они будут расплачиваться за все твои ошибки.
— В чём меня обвиняют?
— Пока ни в чём. Это я так, на будущее. Продолжим. — Серов перелистнул документы в деле. — Награды: «Отличник РККА», медали «За боевые заслуги» и «За победу над Германией». Ну, это многим давали. А орден «Красная звезда» за что? Ты же не воевал. Вот запись: «В боевых действиях участия не принимал, ранений и контузий не имеет».
— Я служил в бомбардировочной авиации, в аэродромном облуживании. Аэродромы были прифронтовые. А что не ранен, просто повезло, многие погибали.
— Мне рекомендовали тебя как человека, который разбирается в ракетах, — продолжал Серов.
— В авиационных реактивных двигателях, — уточнил Григорий. — Я занимаюсь этой тематикой много лет. Это будущее нашей авиации.
— Тут сказано, что ты три раза подавал докладные руководству академии. Предлагал включить эту тему в планы. Почему твои предложения отклоняли? Они что, не понимали их важности?
— Понимали. Не стоит подозревать руководство академии во вредительстве. Перед академией тогда стояли другие задачи.
Серов нахмурился.
— Кого подозревать во вредительстве, а кого не подозревать, это не тебе решать. Это решать нам. Тут сказано, что ты знаешь немецкий язык. Это так?
— Знаю.
— Откуда?
— Много материалов было на немецком языке, — объяснил Григорий. — Немцы продвинулись в реактивной технике дальше нас. Пришлось изучить. Начал с работ Ойгена Зенгера. Ещё до войны он опубликовал статью о возможности создания дальнего ракетного бомбардировщика. Потом вышла его книга о проекте «Зильберфогель» — реактивном самолёте «Серебряная птица». В ней было много конструктивных идей.
— Ойген Зенгер, — повторил Серов. — Знакомая фамилия. Есть разведданные, что он сбежал во Францию. Его нужно заполучить и вывезти к нам.
— Товарищ генерал-полковник, почему вы мне об этом говорите? — рискнул спросить Григорий.
— Потому что этим придётся заниматься тебе. Под моим руководством. Вижу, что ты к этой работе готов. Свободен, майор. Жди приказа.
В сопровождении того же младшего лейтенанта Григорий миновал бесконечные коридоры Лубянки и вышел на площадь. Был серый денёк, накрапывал дождь. Возле «Детского мира» тянулась длинная очередь, что-то давали. Григорий чувствовал, что в его жизни наступает новый крутой поворот.
Приказ пришёл через две недели. Майору Токаеву предписывалось вылететь в Берлин. Там уже был генерал-полковник Серов, исполнявший обязанности заместителя Главноначальствующего советской военной администрации Германии маршала Жукова и уполномоченного НКВД СССР по Группе советских оккупационных войск. Ему было поручено организовать поиск и отправку в Советский Союз немецких архивов и учёных, работавших с Вернером фон Брауном.
VI
«— Итак, вы получили приказ прибыть в Берлин. Когда это было?
— В первых числах июня 1945 года.
— Ехали поездом?
— Нет, самолётом.
— С какого аэродрома вылетели?
— Из Внукова.
— На каком самолёте летели?
— На военно-транспортном «Ли-2».
— Летели один?
— Нет, с группой военных лётчиков.
— Сколько их было?
— Человек пятнадцать. Их направили в 16-ю Воздушную армию.
— Как вы это узнали?
— Рассказал знакомый офицер. Он проходил переподготовку у нас в академии.
— Куда прилетели?
— В Иоганисталь.
— Сколько времени продолжался полёт?
— Около пяти часов.
— Кто вас встретил на аэродроме?
— Капитан Квашнин из СМЕРШа на «виллисе». Он с самого начала был прикреплён ко мне. Осуществлял оперативное сопровождение.
— Что это значит?
— Охранял и помогал в работе. Когда было нужно задействовать дополнительные силы.
— Какие силы?
— Обычно до десяти солдат. Когда находили архивы и нужно было их вывезти. Особенно когда они были в западных оккупационных зонах.
— Он следил за вами?
— Постоянно, это входило в его обязанности.
— Как вы об этом узнали?