Полковник взял длинный карандаш. Показал Вену и спустился чуть ниже, в Валахию.
— В настоящее время русские пытаются окружить крепость Силистрию. Царь Николай приказал взять крепость любой ценой, даже невзирая на потери. В Силистрии сосредоточены османские войска и много гражданских. Это важная стратегическая точка. Запасов продовольствия в крепости хватит еще на пару месяцев, но русские подвозят много пушек. Если Силистрия падет — обрушиться фронт на Дунае, что приведет к большой катастрофе!
— Вы хотите отправить нас в Силистрию? — спросил майор Барк.
— Нет. В крепость уже отправили две группы. Вы поедете в Вену. Сейчас австрийцы и турки ведут сложные переговоры, от которых зависит дальнейшее развитие войны в Европе. Но австрийские промышленники тайно ведут переговоры с русскими о предоставлении оружия. Как вы знаете, в российской армии большой дефицит винтовок. Пруссия подписала нейтралитет и отказалась помогать царю Николаю. Однако Карл Воннегут, австрийский промышленник, тайно встречался с графом Орловым еще в январе, речь шла о продаже ста пятидесяти тысяч нарезных винтовок.
— Но ведь австрийская армия сейчас мобилизуется. Им самим нужны винтовки,– удивился майор Барк.
— Карл Воннегут — настоящий пройдоха. Он был близким другом отца Франца-Иосифа. Королю наверняка докладывают о тайных сделках промышленника, но он никак не может удержать Воннегута в узде… Кроме того, Карл Воннегут не только промышляет продажей оружия. Он водит дружбу с венгерскими оппозиционерами, а политический взрыв внутри Австрии — чреват изменением внешней политики во всей Восточной Европе. Лично я симпатизирую молодому королю Австрии. Он готов в любую минуту объявить в стране полицейский террор, чтобы удержать власть. Как говорится, пятнадцать дней террора — пятнадцать лет спокойствия…
Полковник Гленвард привстал и нараспашку приоткрыл окно. Достал из стола трубку и слегка продув, поджег и закурил.
— В Вене вы будете представлять польских промышленников. Вам нужно осмотреться и надавить на Карла Воннегута. По приезду с вами свяжется наш человек. У него уже есть стратегический план.
— Сэр, что значит надавить? — поинтересовался я.
— Капитан Мельбурн, я имел в виду психологическое давление. Шантаж, провокация, подлог. Но если придется… сами все понимаете. Это не торговая компания, где единственный риск — убытки. Военным иногда приходится действовать жестко. А решения или промедление одного человека, даже такого, как Карл Воннегут — могут стоить больших последствий в будущем. Мы заранее должны все просчитать. На несколько шагов. И если Карл Воннегут действительно ведет переговоры с русскими, возможно придется пойти и на большее, чем шантаж.
— Вы имеете в виду физическое устранение Карла Воннегута?
Полковник затянулся и выпустил дым колечком.
— Именно это я и имел в виду, капитан Мельбурн…
Вечером я отправил зашифрованное письмо Редклифу, что мне нужны контакты в Вене. Я точно знал, что в Австрии тоже имеется наша резидентура. Сто пятьдесят тысяч винтовок — это вовсе не иголка в стогу сена. Это оружие точно не должно достаться англичанам…
С самого утра 24 мая все лондонские спецслужбы были на взводе. Повсюду виднелись темно-синие кителя констеблей, я даже не представляю, сколько агентов сейчас нагнали на улицы переодетых, как и мы, в гражданскую одежду. Весь город украшали флаги и воздушные шары. Хотя сегодня среда, по всей Англии объявили праздничный выходной день.
Я и майор Барк дежурили на перекрестке, недалеко от холма Конституции. Нам действительно выдали оружие, на случай непредвиденных обстоятельств. В семь часов вечера королева давала праздничный бал в Букингемском дворце. Но не для всех. Элизабет написала в письме, что прибудет в Лондон сегодня в полдень. Конечно же Элизабет в списке приглашенных, вместе со мной. Я попросил служанку дождаться супругу и сообщить, что до четырех я точно буду на службе.
Наверняка ни королеву Викторию, ни ее супруга Альберта не предупредили о готовящемся покушении, чтобы лишний раз не волновать. Но Майкл Броуди точно не мог слить ложную информацию, он прекрасно осознавал, чем это грозит.
Полковник Гленвард утром шепнул, что Секретная служба уже вычислила почти всех членов «Новой Англии». Сегодня грядет ночь больших арестов. Планируют задержать сразу всех членов партии социалистов и их главарей.
На часах было почти двенадцать. Майор Барк, разодетый в черный сюртук, равнодушно рассматривал круглую тумбу-афишу. Он нагнулся прочитать надписи внизу и из-за полов фрака показалась черная рукоятка кольта.
— Томас, едут! — предупредил я.
С холма спускались четверо разодетых кавалергардов в красных парадных мундирах и длинных алебардах наперевес. Затем следовал королевский экипаж. Шестерка белых породистых лошадей, с вплетенными голубыми ленточками в гривах. На козлах огромный кучер в цилиндре и фраке. В открытой карете без верха сидела королева Виктория в нежно-розовом длинном платье. Она привстала, придерживаясь за поручни. Толпа с левой стороны улицы приветствовала королеву восторженными возгласами и Виктория приветливо взмахнула рукой. Возле королевы сидел супруг Альберт, в голубом полувоенном камзоле и цилиндре. Арка сверху кареты струилась цветами и яркими лентами. Замыкали праздничный кортеж еще шестеро кавалергардов.
Экипаж уже спустился с холма Конституции и медленно приближался к перекрестку.
— Подойдем ближе,– предложил я напарнику, вычислив траекторию движения кортежа.
Когда мы перешли улицу, кавалергарды уже подъехали.
Королева приказала кучеру остановится. Она оказалась невысокого роста и довольно миловидная. Королева Виктория хотела выйти к толпе горожан, как это часто происходит во время больших праздников. Великие мира сего совершенно не подозревают, что их не только любят, но часть населения просто безумно ненавидит, это еще не говоря о проценте фанатиков и психически больных, которые могут стрелять в британскую королеву даже просто ради мимолетной славы…
И все же праздничный кортеж отъехал от холма Конституции почти на пол мили. Неужели Майкл Броуди прогнал порожняк? Мы с Томасом внимательно всматривались в толпу. Пока никого подозрительного. Горожане приоделись по-праздничному, особенно молодые барышни щеголяли модными нарядами. Одной из особенностей английской моды были высокие стойки, жабо и платья-песочные часы с широкими пышными рукавами, особенно стильно такие платья сидели на худеньких девушках.
По периметру выстроились не меньше пятнадцати констеблей, да и среди горожан наверняка немало агентов. Когда экипаж остановился, выпрыгнул принц Альберт и подал руку королеве.
В этот момент раздался мощный взрыв на другой стороне улицы. Круглую тумбу-афишу разнесло на куски и повалил черный дым. Послышались пронзительные крики, несколько прохожих попадали и уже корчились на мостовой. Я заметил бледное лицо мужчины, который держался за окровавленную ногу. Рядом кричала женщина. Три констебля и люди из толпы бросились на помощь.
И тут я увидел черноволосого парня, который резко выхватил из сюртука пистолет. Он находился всего в десяти шагах от королевы. Кавалергарды во время взрыва мгновенно спешились и плотно окружили королевский экипаж. Все гвардейцы не ниже шести с половиной футов. Парень все же выстрелил и угодил в плечо одному из кавалергардов. К стрелку бросились два крепыша из толпы. Парень развернулся и рванул сквозь толпу. Он размахивал пистолетом и истошно кричал:
— Дорогу!
Я бросился следом. Томас мгновенно все понял и побежал чуть наперерез. Кроме нас, за парнем рванули еще трое «топтунов» в гражданском.
Стрелок оказался невероятно проворным. Он будто нож в масле прорезал толпу и прыгнул на бричку, припаркованную за углом. Томас выбежал из подворотни, выхватывая кольт. Но извозчик в бричке лихо объехал Томаса и вскоре нырнул в соседнюю арку. Троица агентов бросилась следом. Я увидел неподалеку свободный шарабан и прыгнул на козлы, взмахнув вожжами. Томас запрыгнул уже на ходу. Он оказался хорошо физически подготовлен.