Выбрать главу

Линда

Линда стояла перед зеркалом и критически рассматривала себя при дневном свете. Преодолев тридцатилетний рубеж, она начала задумываться о возрасте, хотя менее красивой она отнюдь не стала. Она была стройна и моложава и могла бы обмануть кого угодно, но только не себя. Она считала, что кожа ее сделалась несколько расслабленнее и утеряла былую мраморную гладкость больше, нежели о том можно было судить в зеркале.

Меньше любить ее не стали, скорее наоборот, потому что теперь она привлекала всех тех молодых людей, которые знали, что научиться искусству любви они могут именно от такой вот женщины, и которых не привлекали юные девы одного с ними возраста — эти неразвитые, невинные, неопытные и полностью принадлежавшие своим семьям создания.

Муж Линды, которому было сорок, многие годы любил жену со страстностью любовника и закрывал глаза на ее многочисленных обожателей. Он не думал, что она воспринимает их серьезно, и полагал, будто ее интерес вызван отсутствием у них самих детей, из-за чего ей приходилось искать выход своим материнским чувствам, отдавая их людям, стоящим на пороге настоящей жизни. Он сам имел репутацию соблазнителя женщин всех типов и социальных слоев.

Она помнила, каким преданным любовником был Андрэ в их брачную ночь, как он боготворил каждую клеточку ее тела, словно она была произведением искусства, прикасаясь к ней и выражая в ласках свой восторг перед ее ушками, ножками, шейкой, волосами, носиком, щечками и ляжками. Его слова, голос и прикосновения делали ее кожу податливым цветком под лучами солнца.

Он сделал из нее совершенный эротический инструмент, вибрирующий от малейшего прикосновения. Однажды он научил ее концентрироваться на эротических ощущениях во рту и забывать об остальном теле. Это буквально усыпляло ее. Так она неподвижно лежала, а ее рот был как половой орган.

Андрэ возбуждали главным образом именно рты. Глядя на рты женщин, которые встречались ему на улице, он мог судить об их отношении к эротике. Тонкие, узкие губы говорили об отсутствии чувственности, в то время как полные и полуоткрытые свидетельствовали об эротической щедрости. Влажный рот сводил его с ума. За приоткрытым ртом, готовым к поцелую, он мог вздумать устремиться по улице и преследовать до тех пор, пока не овладеет им и тем самым не докажет себе, что был прав, предполагая, будто по рту женщины можно судить о ее чувственности.

Своеобразное, почти болезненное выражение рта Линды пленило его с самого начала. То, как она шла, сладострастно выпятив губки, было признаком личности, любовь которой должна напоминать бурю.

Когда он впервые увидел ее, его привлек именно этот рот, привлек так, как будто он уже занимался с ней любовью. То же было и в брачную ночь. На него Андрэ набрасывался и целовал, пока не стало жарко. Пока ее язычок не заболел и не припухли губки. А когда он пробудил ее рот совершенно, таким же образом он взял ее саму, стоя над ней на коленях и прижавшись сильными бедрами к ее грудям.

Он никогда не обращался с ней как с женой. Он постоянно ухаживал за ней, даря подарки, цветы и новые ощущения. Он приглашал ее на ужин в парижские les cabinets particuliers[35] и в большие рестораны, где официанты думали, что она его любовница.

Он заказывал для нее интересные блюда и вина и опьянял нежными словами. Он ухаживал за ее губами и заставлял признаваться вслух в своей страсти к нему. После чего спрашивал:

— Как ты меня хочешь? Какая часть твоего тела хочет меня сегодня?

Иногда она отвечала:

— Мой рот жаждет тебя, я хочу почувствовать тебя там, глубоко во рту.

В другой раз она отвечала:

— Я стала влажной между ног.

Так они разговаривали через столик в ресторане с маленькими комнатками, отводившимися для влюбленных пар. Здесь официанты отличались скромностью и знали, когда нельзя мешать. Играла музыка. Тут же стоял диван. Когда ужин был подан, Андрэ сжимал ее колени своими, украдкой целовал, а потом, не раздевая, укладывал на диван. Они были похожи на влюбленных, у которых нет времени на раздеванья.

На оперу он водил ее в те театры, где были темные ложи, и во время представления занимался с ней любовью. Любовью он занимался с ней и в такси, и в домах-суденышках, пришвартованных перед Нотр-Дамом, каюты которых сдавались в аренду влюбленным парочкам. Где угодно, но только не дома на супружеском ложе. Он уезжал с ней в отдаленные деревеньки и жил в романтических харчевнях. Или снимал комнату в каком-нибудь знаменитом борделе, где уже бывал прежде, и обращался с Линдой как с проституткой. Он заставлял ее исполнять свои капризы: она должна была просить, чтобы он ее высек, или ползать на четвереньках и облизывать все его тело, как зверек, вместо того, чтобы просто целовать.

вернуться

35

Отдельные кабинеты (фр.).