— Десять минут второго, — улыбнулся я Вальтрауд, вспомнив этот инцидент. — Я поднимусь наверх и немного поработаю.
Обычно я проводил радиосеансы из ванной комнаты в утренние часы по заранее согласованному расписанию. Мы с Вальтрауд уже переехали из района Замалек в прекрасную виллу в пригороде Гиза. Она была со вкусом обставлена дорогой мебелью в английском стиле. Вилла имела большой сад, окруженный высоким забором. Наша спальня располагалась на втором этаже и идеально подходила для радиопередач. Помимо всего прочего, это была единственная комната, в которой я мог закрыться, не вызывая любопытства слуг.
Только я поднялся на второй этаж, как внизу прозвенел звонок.
— Посмотри, кто это, — попросил я Вальтрауд. — Меня не беспокоить.
Она поднялась вслед за мной на второй этаж и выглянула в окно.
— Это Абдо и Фуад. Садовник уже открывает им ворота. Что делать?
— Спускайся вниз и угости их коктейлями, — предложил я. — Скажи, что я принимаю душ и скоро выйду к ним. Я быстро управлюсь.
Я закрылся в ванной, развернул радиопередатчик и ровно в два часа вышел в эфир. Закончив сеанс, я опять «превратил» радиопередатчик в обычные весы для ванной комнаты, смочил и причесал волосы и спустился в гостиную, где Абдо и Фуад пили виски и разговаривали с Вальтрауд.
— Какой сюрприз! — воскликнул я. — Неужели вы, ребята, в это время дня можете не работать, или сегодня праздник?
— Мы отмечаем вторую годовщину твоего первого купания, — пошутил Абдо. — Ты выглядишь очень свежим, Рыжий.
— Вообще-то мы ехали к Алексу, — уточнил Фуад, — но решили по пути заглянуть к вам.
— Абдо как раз рассказывал мне о том, что было после нашего вечернего купания, — сказала Вальтрауд.
Пару дней назад Абдо был у нас со своей женой и двумя детьми. Незадолго до полуночи к нам заглянули Шонманн и Фогельзанг, которые после двух крепких коктейлей предложили поехать на виллу к Шонманну в районе «Сада пирамид», выкупаться в бассейне и поужинать. Вечер удался, всем было весело и легко.
— Ну и что, ты простудился? — невинно спросил я.
— Нет, я не простудился, — ответил Абдо, — но люди из госбезопасности подняли меня из постели в шесть утра.
— Ты хочешь сказать, люди Фуада? — спросил я с изумлением.
— Нет, конечно нет. Совсем из другой службы. Два вежливых господина в штатском, которых интересовало, что я делал в доме Шонманна.
— Ну это уж чересчур! Какое им до этого дело? Я знаю, что Шонманна хорошо охраняют, но вы же генералы…
— Вот именно поэтому, Рыжий. Они напомнили мне о правилах, согласно которым ни один офицер вооруженных сил не может встречаться с иностранцами, особенно с иностранными специалистами, без предварительного разрешения госбезопасности. Это строгое правило.
— Мне казалось, что Насер говорил о том, что его режим защищает свободу, прогресс и демократию? Это проявления такой защиты?
— Не торопись с выводами, Рыжий, — поспешно прервал меня Фуад. — Конечно, глупо вызывать такого человека, как Абдо, на ковер за то, что он выпил с Шонманном, и я им так и сказал, но не забывай, что мы в состоянии войны. Мы должны защищать себя, и, даже если некоторые меры не популярны, поверь мне, они необходимы.
— Думаю, что вы правы, — согласился я. — У нас в Германии во время войны тоже было много ограничений. Но продолжай, Абдо, что случилось дальше? Что ты им сказал?
— Я объяснил им ситуацию, — продолжил Абдо. — Сказал, что встретился с Шонманном и другими специалистами у тебя в доме и мы просто не могли уйти сразу после их приезда. Мы также не могли отказаться от приглашения, не обидев их.
— Они приняли это объяснение?
— О да. Они вошли в мое положение, но попросили впредь помнить о правилах поддержания контактов с иностранцами.
— Значит ли это, что ты должен и нас избегать? Мы ведь тоже иностранцы.
— О нет! О тебе, Рыжий, они знают все, так же как знают и о нашей дружбе. Тебя проверили уже несколько лет назад, — подмигнул мне Фуад. — Поверь мне, это была очень тщательная проверка. Но теперь они знают, что ты симпатизируешь режиму и ненавидишь евреев. Они даже знают, что некоторые немцы недолюбливают тебя за это.