— А просто, Леонид Иосифович! Книги-то Даниленко расходятся моментально, независимо от их художественной ценности… Тут простая арифметика. Считайте сами… В Краснодарском управлении более 500 офицеров-агентуристов, у каждого из которых на связи не менее 20 агентов. У каждого агента — не менее 10–20 своих друзей-приятелей, ну мы же сами учим своих агентов расширять круг знакомых! Вот и получается, что первая книга Даниленко, «Бои местного значения», выпущенная издательством «Советская Кубань» тиражом в 100 тысяч экземпляров, разошлась в один день!
— Что-то уж слишком быстро! — Маслов недоверчиво покрутил головой. — У нас в Москве только Агата Кристи так быстро может исчезнуть с прилавков…
— Да нет же, Леонид Иосифович, в жизни все много проще. Сначала всем офицерам-агенуристам Краснодарского управления было вменено в обязанность разрекламировать книгу генерала Даниленко через своих агентов. Каждый оперработник порекомендовал каждому своему агенту приобрести книгу Даниленко.
Какой же агент откажется, ведь рекомендует не человек с улицы — аоператор!
Кроме того, Даниленко играл на тщеславии каждого агента. Как рассуждает секретный агент Краснодарского управления? Просто:
«Я работаю на Краснодарское управление. Коль скоро мой оператор еще не успел разродиться книгой, то возьму книгу его шефа. Ведь по большому счету, шеф моего оператора — мой шеф… В память о годах сотрудничества надо взять его книгу!»
— И вы знаете, Леонид Иосифович, еще как брали!
На этом и был построен расчет генерала Даниленко.
Более того, через агентуру Краснодарского края были организованы хвалебные отзывы об этом псевдопроизведении, которые затем в письменном виде были направлены в издательство!
— А для чего потребовалось использовать агентуру в личных целях? — сурово спросил Маслов.
— Думаю, Леонид Иосифович, ларчик просто открывается: это делалось, чтобы увеличить тираж издания и получить за него дополнительные деньги… Потом генерал Даниленко разродился целым собранием сочинений… Ну, не он, понятное дело — Анатолий Знаменский, но тем не менее деньги они о-очень неплохие на пару поимели!
— Да, убедил ты меня, Козаченко! Я сейчас вот о чем думаю… Наверное, не уйди из жизни Цвигун, ваш краснодарский писатель генерал Даниленко вряд ли пустился бы в эту авантюру с написанием книг…
— Почему? — коротко спросил Козаченко.
— Да потому, что сгорел бы твой генерал Даниленко, как мотылек… При Цвигуне издание книг на чекистскую тематику являлось только его прерогативой, он был полновластный и монопольный хозяин этого рынка…
Н-да, черт-те что творится на местах…
Вот не попади ты в Москву в командировку, так и осталось бы все втуне… Нет, надо немедленно в Краснодар посылать инспекционную группу из управления кадров КГБ… Есть там один толковый генерал-майор… Неподкупный! Вартанов его фамилия, не слышал, Олег Юрьевич?
Увидев, что Маслов потянулся к телефону внутренней связи, Козаченко быстро сказал:
— Извините, Леонид Иосифович за откровенность, но Вартанов ничего там, в Краснодаре, не сделает…
— Почему такой пессимизм?
— Да лишь потому, что начальник управления кадров КГБ СССР, генерал-лейтенант Толкунов — лучший друг генерала Даниленко… Они подружились, когда Толкунов был еще начальником управления КГБ по Ставропольскому краю…
— Ну, мы еще посмотрим… У меня, в конце концов, прямой выход на Юрия Владимировича! — Маслов вновь потянулся к телефону.
Во время короткого разговора Маслова с Толкуновым Олег просто сгорал от стыда. Ну надо же! Выплеснувшееся откровение может обернуться санкциями по отношению к его прямому начальнику, генералу Даниленко. Да черт с ним, с Даниленко! Олегу просто не хотелось быть в роли стукача…
— Извините, товарищ генерал-майор, — произнес Козаченко, когда Маслов положил трубку. — Знаете, Леонид Иосифович, я почувствовал, что меня занесло немного «не в ту степь»… Поймите, накипело, не сдержался… Если уж начистоту, то есть в вас нечто располагающее к откровенности, а впрочем, не знаю… Словом, извините за искренность!
— Вот за искренность никогда не следует просить прощения, Олег Юрьевич! Расплачиваться — да! Хоть на костре инквизиции… Но просить покаяния — никогда!.. Такие вот правдолюбы по жизни, как ты, сначала ищут истину, а потом — работу… Это — известная истина…
Но ты тем дороже мне этим, правдолюб! Нужны мне в моей Службе такие вот парни, как ты… Потому, что я сам такой же… Правдолюб! Конечно, при всем том я знаю, кому, в какой мере и форме сказать правду…