Взрывы швырнули Исаака и фон Нейманов обратно на лестницу. Больше всех досталось Мельхиору. Хоть он и стоял за спинами братьев, взрывной волной его отшвырнуло на десяток шагов, он спиной проломил перила и напоролся на обломки. Куски деревянных подпорок насквозь пробили его тело и окровавленные вышли из груди. Он жутко закашлялся кровью — и умер.
Остальным повезло больше. Исаак успел закрыться щитом, избежав травм, а Бальтазар и Каспар скатились по лестнице, быстро вскочив на ноги.
— Братец! — закричал Каспар, кидаясь к телу Мельхиора, свисающему с перил.
— Поздно, Каспар, — встал на его пути Бальтазар. — Брат мёртв!
При этом он старался не прикасаться к Каспару ладонями.
— Давайте, — бросил Бальтазар Исааку, — уходите. Я прикрою вас.
— Теперь каждый человек на счету, — отрезал фон Кемпфер.
Бальтазар показал ему ладони, покрытые слоем кристаллов.
— Об этом говорил ещё наш семейный врач, — объяснил он. — Длительное применение выделяемого моей кожей фермента, кристаллизующего белок, может повлиять и на моё тело. Кристаллизовать белки моего собственного тела. Я уже чувствую это. Жить мне осталось не слишком долго. Но прикрывать вас от новых тварей я ещё успею. Поторопитесь.
— Братец! — взвыл Каспар. — Братишка! Как же это так?! Мельхиор бросил нас! Теперь ещё и ты!
Бальтазар натянул кожаные перчатки и отвесил брату полновесную пощёчину. Лысая голова Каспара дёрнулась, из рассечённой ударом губы потекла струйка крови.
— Соберись, тряпка! — отчеканил Бальтазар. — Ты теперь последний из фон Нейманов! Покажи всем, чего стоит наш рыцарский род! Вперёд!
Каспар, который, казалось, готов был прямо сейчас расплакаться, действительно, подобрался, поднял голову, выпрямил спину.
— Хайль! — крикнул Бальтазар, вскидывая руку в салюте.
— Хайль! — ответили Каспар и Исаак.
Когда лифт с мягким толчком остановился, я вытащил из кармана пистолет Дороши, но Накадзо покачал головой.
— Внизу защита намного крепче, — сказал он, — и для того, чтобы пробить её недостаточно музыки и дьявольского колокольчика Юримару. Она выдерживала куда более серьёзные атаки.
Мы пренебрегли переодеванием и быстро зашагали по длинному коридору прямо к ангару доспехов духа. Девушки уже стояли рядом со своими машинами, и среди них я был удивлён увидеть Марину. Я едва удержался от того, чтобы кинуться к ней и схватить за руки. Ведь мы уже не были детьми, не понимающими различия между словами дружба, любовь и отношения. Подавив в себе этот порыв, я всё же подошёл к Марине, она обернулась.
Ютаро же направился к Сатоми, на ходу протягивая ей меч в лаковых ножнах.
— Я думал, с тобой случилась беда, — ничего умнее выдавить из себя я не сумел.
— Извини, что разочаровала тебя, — съязвила Марина, шутовски разведя руками.
— Я не желаю больше тебе смерти, — ответил я, почувствовав себя почему-то увереннее. — Мы теперь дерёмся плечом к плечу против страшного врага.
— У нас теперь не один враг, Руднев-сан, — усмехнулся подошедший к нам Накадзо. — Так что ещё повоюем. И на время войны я приказываю все ваши личные дрязги из прошлого отставить.
— Хай! — в один голос ответили мы с Мариной, переглянулись, и я едва не рассмеялся, глядя на неё.
В таких случаях гимназистка Марина Киришкина по прозвищу Маришка-Киришка показывала смотрящему на неё язык. Марина Киришима — сёи отряда «Труппа» только отвернулась и зашагала к своему доспеху духа.
— Кажется, Руднев-сан, — неожиданно усмехнулся Накадзо, — не все чувства к вам умерли в душе Марины-сан.
— Место для ненависти, думаю, там всегда найдётся, — пожал плечами я, сделав вид, что не понял весьма прозрачного намёка.
— Забирайтесь в свой доспех, — кивнул Накадзо. — «Кохэби» скоро отправляется. Дороши-кун отлично справилась с делом. Поезд отправляется через считанные минуты.
А вот у Сатоми и Ютаро всё прошло намного лучше. Руки юноши и девушки встретились на ножнах меча. Они замерли, глядя друг другу в глаза, будто герои шекспировской драмы или средневекового романа. Затем Сатоми мгновенно залилась краской и бегом бросилась к своему доспеху.
Я усмехнулся, глядя на них, и направился прямиком к своему «Коммунисту» и вскарабкался по лесенке в кабину. После всех перипетий и схваток сегодняшнего безумного дня, здесь я чувствовал себя прямо-таки уютно. Теперь пусть лезут каии хоть сотнями, очереди из ШВАКа и ДШК выкосят их очень быстро.