Красно-белые страницы
До революции Плевицкая была одной из самых высокооплачиваемых певиц в России. Ее гонорар за концерт составлял в среднем 300 золотых рублей, внушительная сумма по тем временам. Надежда Васильевна вкладывала деньги в недвижимость, она купила несколько просторных квартир, в том числе в Петербурге, и большой черноземный клин в родной Курской губернии.
Она была богата, купалась в славе, строила планы на будущее. Но планы эти вскоре зашатались: началась Первая мировая война. Надежда меняет престижные концертные залы на сколоченные в тылу действующей армии подмостки, выступает с концертной бригадой перед солдатами и офицерами. Поет для раненых в лазаретах. В Ковно (нынешний Каунас) она служит сиделкой в военном госпитале, делает перевязки, выносит судна и выслушивает причитания раненых. За службу в лазарете ее наградили орденом Святой Анны.
Фронтовые тяготы и лишения она делит со своим вторым мужем — поручиком Шангиным. Он погиб в бою в 1915 году. Позже Плевицкая связала судьбу с Юрием Левицким, тоже офицером.
Дальше в книге судьбы Надежды — «красно-белые страницы», к тому же неполные. Из отрывочных сведений известно, что в Курске и в Одессе она выступала перед красноармейцами. И вроде следуя за мужем Юрием Левицким, который стал командиром в Красной армии, уже была за большевиков. Осенью 1919 года они попали в плен к белогвардейцам. Здесь следы Юрия Левицкого теряются, а в биографии Плевицкой снова лакуна.
Мы обнаруживаем ее в симферопольском лазарете, где она выхаживает молодого генерала-корниловца Николая Скоблина. Вскоре она становится его возлюбленной. После того как рухнул последний оплот Белой армии в Крыму, Скоблин и Плевицкая оказались в Турции. Лагерь для перемещенных лиц, который находился на полуострове Галлиполи под Стамбулом, дал им скромный хлеб и кров.
Ему 27 лет. Ей — 42. Они обвенчались в полевой церкви и с тех пор не расставались. Посаженным отцом на их свадьбе был генерал Кутепов, тот самый, которого ОГПУ похитит в 1930 году. Проникновенные тосты и пожелания произносил на свадьбе генерал Миллер, которого советская разведка вывезет в СССР в 1937 году при участии счастливых тогда молодоженов Скоблина и Плевицкой.
Но мы забежали вперед.
«Генерал Плевицкий»
В Турции Скоблин остается командиром Корниловского полка, сформированного из остатков дивизии. Полк вскоре переводят в Болгарию, где в 1923 году барон Врангель отрешает Скоблина от командования, и генералу пришлось переквалифицироваться в импресарио жены. Недоброжелатели за глаза стали злорадно называть его «генералом Плевицким».
Скоблину удалось устроить гастроли Плевицкой в Прибалтике, Польше, Германии, Швейцарии, Югославии, Франции. Потом в Берлине, Брюсселе, Белграде, наконец в Париже. Вскоре супруги обосновались во французской столице. В 1924 и 1926 году Надежда Плевицкая удачно гастролировала в США.
В Париже Скоблин становится председателем полкового объединения корниловцев, одним из видных деятелей РОВСа, влиятельной фигурой. Его позиции в эмигрантской, в первую очередь военной, среде усиливаются. И одновременно им начинают интересоваться на Лубянке.
«Фермер» и «Фермерша»
Почему интересуются именно им? В иностранном отделе ОГПУ на него была подготовлена такая справка-характеристика, которая частично дает ответ на этот вопрос:
«Скоблин Николай Владимирович. 1893 года рождения, из дворян Черниговской губернии. Убежденный белогвардеец, одним из первых прибыл на Дон по приказу Корнилова. Генерал-майор, командир Корниловского ударного полка. Галлиполиец. Личностные качества: храбрость, хладнокровие, выдержка, умение расположить к себе окружающих, общительность. Вместе с тем циничен, склонен к интриганству и карьеризму. Существует на доходы от концертной деятельности жены. Может быть взят в разработку в качестве агента».
Циничен, склонен к интриганству и карьеризму… К этому можно добавить то, что он наверняка тяготился тем, что жил на деньги жены. Словом, готовый кандидат на вербовку. И кандидат на пост руководителя РОВСа, как уже говорилось.
Для вербовки Скоблина был выбран бывший сослуживец генерала, штабс-капитан Корниловского ударного полка Петр Ковальский (агентурный псевдоним в картотеке ОГПУ — «Сильвестров»).
После нескольких встреч с экс-штабс-капитаном Скоблин дал согласие сотрудничать с советскими спецслужбами. Ковальский предложил Скоблину отправить на Лубянку по этому поводу письмо. Вскоре оно было составлено: