Друзья Акселя Веннер-Грена, да и сам миллиардер явились, уже будучи навеселе. В углу веранды, где они устроились, захлопали пробки от шампанского, зазвучали тосты. Гитара замолчала, стала заливаться труба, замурлыкал саксофон, загремели барабаны — настал черед карибского ансамбля. Пошло веселье на всю катушку.
Грета уловила нужный момент и сняла очки. «Король пылесосов и холодильников» узнал Грету, с которой как-то познакомился на светском приеме в Швеции.
— Боже мой, это не сказка ли, не сон? Сама Грета Гарбо?!
Грета ответила сдержанной улыбкой.
Веннер-Грен попросил позволения присесть за ее столик. Потом спросил:
— Могу ли я, скромный поклонник вашего таланта, пригласить вас на танец?
Гарбо ответила по-шведски:
— Конечно. В знак признания вашего таланта предпринимателя.
— Благодарю вас. И как приятно говорить на родном языке. Нечасто услышишь его на Багамских островах, — улыбнулся Аксель.
Потом были танцы, цветы, прогулка к морю с компанией, в которой, как оказалось, была и жена миллиардера. Под шум волн Грета Гарбо как бы невзначай пожаловалась:
— Как здесь хорошо… Я так устала от Нью-Йорка, от шума и суеты городской жизни. И в Калифорнии в этом году тоже солнце не баловало…
Аристократическое, чуть вытянутое лицо Акселя просветлело. Он отреагировал немедленно:
— Сочту за честь пригласить вас погостить в моем имении, Грета. Обещаю вам королевский комфорт и круиз.
Операция «Встреча» прошла удачно.
На борту «Южного креста»
Через два дня собственный самолет миллиардера взмыл в небо и направился в сторону столицы Багамских островов — Нассау. На борту были сам Веннер-Грен, его жена, Грета Гарбо и несколько неизвестных актрисе пассажиров. Позже она узнает, что это были торговцы оружием. Затем все вместе они поднялась в Нассау на борт 96-метровой яхты Веннер-Грена «Южный крест».
Десять дней компания путешествовала по Вест-Индии. Веннер-Грен был очарован своей гостьей и стойко сносил ревнивые взгляды и реплики жены. То, что говорилось на яхте, передавалось в МИ-6 во время стоянок; связники находили способ незаметно подойти к Гарбо во время ее прогулок и походов в магазины и получали информацию на ходу, в буквальном смысле слова.
С небольшого, принадлежавшего Акселю Веннер-Грену островка, из окаймленного изумрудными садами поместья Шангри-Ла, а потом с борта «Южного креста» начальнику нью-йоркской резидентуры МИ-6 Уильяму Стивенсону поступала от Гарбо информация особой важности. А именно: данные о секретных контактах гитлеровцев в США и Европе, об участии Веннер-Грена в деятельности производившего оружие шведского металлургического концерна Bofors. Много интересного Веннер-Грен поведал о своих контактах с бонзами Третьего рейха, в первую очередь с Германом Герингом.
Позже Грета Гарбо не раз бывала гостьей Веннер-Грена в его замке неподалеку от Стокгольма, и все ее разговоры с хозяином немедленно становились известны МИ-6.
В феврале 2016 года шведская газета «Свенска дагбладет», ссылаясь на рассекреченные в США документы, рассказала о неудачной слежке агентов ФБР за Веннер-Греном и Гретой Гарбо в Лос-Анджелесе: они потеряли кинодиву из виду, когда она встречалась с земляком-миллиардером вскоре после круиза на «Южном кресте». Примечателен сам факт: за Гарбо, работавшей на английскую разведку, следило в годы войны американское ФБР.
Вскоре Грета Гарбо получила новое задание. Оно заключалось в подготовке эвакуации из Дании нобелевского лауреата Нильса Бора.
Неладно в Датском королевстве
С апреля 1940 года в оккупированной Дании хозяйничали немцы. Не останавливавший свою исследовательскую работу наполовину еврей Нильс Бор находился под постоянной угрозой ареста. Друзья советовали ему покинуть страну, но ученый решил остаться в Копенгагене. Годы спустя великий физик вспоминал о том, как он был наивен в 1940 году:
«Я тогда совершенно не сознавал военного значения своей работы. Я был так поглощен идеей расщепления атома, что готов был поделиться своими выводами с немецкими коллегами. Не знал я и того, что люди из датского Сопротивления заминировали мою лабораторию и готовы были в случае опасности взорвать ее. И даже вместе со мной».
Но настроение Бора постепенно менялось, аполитичность уступала место глубокой антифашистской убежденности. Немцы об этом до поры до времени не догадывались. В октябре 1941 года к Бору в Копенгаген с важным предложением прибыл немецкий физик-теоретик Вернер Гейзенберг, руководитель атомного проекта Третьего рейха. Он предложил ему сотрудничать с нацистами. Бор ответил отказом, проявив при этом по отношению к коллеге дипломатичность и такт.