— Обещаю, он поплатится.
Мне казалось, что пленница сейчас криво усмехнётся, но она как-то совершенно по-женски потупилась.
— Спасибо.
Золин отпускать руки не спешил.
— Откуда ты?
— Это уже не важно, — хмуро ответила она.
— Ошибаешься. Это всегда важно. — Он смолк на мгновение, а затем спросил осторожно: — Ты из Лорпалина?
— Нет, из Сорельска.
— Тогда почему именно ты напала на директора?
— А что мне нужно было делать? — она огрызнулась. — Ты бы стал спокойно смотреть, как уничтожают твой родной город?
Золин смотрел на неё в упор. Их руки по-прежнему соприкасались, и уже явно не ради того, чтобы «пуговку» передать. Я остро почувствовала себя здесь лишней.
— Моя кровь не может нейтрализовать лунный жемчуг, — резонно заметил парень.
— Не только моя может, — хмуро ответила пленница. — Есть ещё такие же, как я.
— Ты решила пожертвовать собой?
— Я решила действовать, а не сидеть под крылышком у стражи и ждать, когда же за мной придут фенриры.
Не удержавшись, я скептически фыркнула, и это разрушило очарование момента.
Золин вздохнул и перестал сжимать в своих руках ладони пленницы. Он только открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент со скрипом открылась входная дверь.
— Нам пора, — хмуро объявил наш провожатый.
Лично я была рада, наконец, покинуть тюрьму. А то так можно и вечность болтать. Золин обрадовался меньше, с тяжёлым вздохом он поднялся на ноги и, попрощавшись с пленницей, пошёл к выходу.
Мы вновь пристроились за спиной провожатого и сохраняли примерное молчание.
До поры до времени.
— Ну прям герой-любовник стродисовского театра отдыхает перед твоим актёрским мастерством, — прошептала я, склонившись к парню.
— Настолько было фальшиво?
Нет.
— Конечно.
Золин принялся методично поправлять рукава своего свитера.
— Она не догадалась, — тихо сказал он. — У неё нет профессиональной подготовки, поэтому она доверчива.
— Хочешь сказать, конс-маги до этого не додумались?
— Думаю, они даже не пытались.
Догадка Золина косвенно подтвердилась, когда мы покинули тюрьму. Рядом с воротами нас уже поджидал Джексон. Причём поза у него была до того расслабленная, словно он пришёл сюда позагорать на солнышке (под тучами, если быть точнее). Одним плечом он припал к железным прутьям, противоположную руку засунул в карман брюк. На его лице застыло какое-то гадкое выражение, отображающее и насмешку и любопытство одновременно.
В общем, это великолепие так и просило кирпича.
— Чем это вы там занимались? — выгнув губы в подобие улыбки, нагло поинтересовался сын Главного конс-мага.
— Сексом, — и глазом не моргнул Золин, с каменным лицом проходя мимо.
Я тоже не стала останавливаться и продолжила идти рядом с другом, всем своим видом изображая девушку, которая в тюрьмы только по важным заданиям ходит!
— Мой отец хочет вас видеть, — крикнул вдогонку Джексон.
— Я тоже много чего хочу, — таким же тоном отозвался Золин, не поворачивая головы и не останавливаясь.
Я настороженно покосилась на парня.
— Какой-то ты злой.
На меня зыркнули таким мученическим взглядом, что моя голова стыдливо прижалась к плечам. А затем в сердцах высказали:
— КОФЕ Я ХОЧУ, НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ЛИ.
От меня тут же послышалось хмурое:
— Есть же на свете идиоты, которым ты нравишься.
Я среди них. Чёрт.
Глава 14
Глава 14
Я смотрела на Джексона и с каждой секундой понимала, что мы с ним действительно очень похожи. Мы оба упорные, и, чего греха таить — упёртые. Идём к своей цели несмотря ни на что. Всегда стремимся быть лучшими, любим чувствовать своё превосходство. Ведём себя чуточку надменно со всеми, даже с лучшими друзьями. Мы — воины. Выбираем вектор своей жизни и посвящаем себя ему.
Мы не думаем о семье и, Боже упаси, о детях. Этого нам не надо. Мы привыкли жить такой жизнью, которую нам предопределили, искренне полагая, что это был наш выбор.
А дальше…
… дальше шли различия.
Счастливое будущее Джексона может изменить только какое-нибудь действительно катастрофическое событие (ну, или его собственная глупость). За парнем стоит влиятельный отец, который всегда готов вытащить сына из любой передряги. Это было видно по их отношениям, и это означало, что Джексон так или иначе не боится проиграть. Он просто знает: проигрыша не будет.
Меня же никто не поддерживал, и каждый раз, когда я начинала действовать, страх потери всегда висел надо мной тяжёлым бременем. Я понимала эту жизнь по-другому. Для меня не существовало схемы: я попробую, а если не получится, то всё решит папа.
Джексон жил именно так.
Я смотрела на него, медленно вглядываясь в мелкие черты вроде небрежно расчёсанных волос, очаровательных складочек, которые образуются от довольно милой улыбки, грязно-зеленого оттенка глаз, мимолётное постукивание пальцами по столу во время разговора.
Мы были в столовой. Джексон сидел в середине, как обычно в окружении множества знакомых. Среди них были и парни, и девушки. Все они смеялись словам Главного конс-мага, поддакивали, или вносили свою лепту в разговор.
Ни Дины, ни Тодда, ни Дарины, ни Золина в первый день учёбы после выходных в столовой не было. Я с чистой совестью примостилась как обычно за дальним столиком возле стены, так, чтобы иметь неограниченный обзор помещения. Хоть у меня на подносе и была еда, я не ела — кусок в горло не лез.
Я просто наблюдала, причём в основном за Джексоном. Он буквально тут же почувствовал мой взгляд. Минут десять мы тупо играли в гляделки. Обычно, когда случалось поймать на себе взгляд какого-нибудь парня, я брезгливо морщилась или надменно отворачивалась. После встречи с Золином многое изменилось. Он помог стать более… открытой? Теперь я не отводила взгляда. Видимо, это было расценено, как наглость, дерзость и вызов.
Спустя некоторое время Джексон поднялся со своего места, что-то сказал друзьям, и направился ко мне.
Его поднос вызывающе брякнулся рядом с моим. Сам парень вальяжно занял стул напротив.
— У меня к тебе два вопроса, — прищурив смеющиеся глаза, он произнёс это как всегда уверенно. На его губах застыла не то улыбка, не то усмешка.
— И первый это?..
— Почему мой отец так зациклен на тебе?
Я слегка приподняла брови. Отвечать не стала.
— А второй?
— И что, даже не поделишься тайной? — Он не купился. Я бы тоже не купилась.
— Если уж твой отец не сказал, то я-то какое имею право?
— С чего ты взяла, что отец мне не сказал?
— Если бы сказал, ты бы не спрашивал.
Я отпила немного чая. Во мне не было такого задора, который был в этом парне. Невероятная энергия буквально выплёскивалась из него и поглощала других.
Я предпочитала отстранённость. Наверное, именно поэтому он был душой компании, и к тому же мог так безапелляционно болтать.
— А какой был второй вопрос? — В моём голосе послышалась некоторая усталость, словно бы этот разговор не вызывал у меня особого интереса.
Джексон, словно только этого и дожидаясь, сменил позу. Облокотился локтями о стол и нагнулся ближе ко мне.
— Почему ты так зациклена на мне?
Я не усмехнулась, чтобы скрыть за наглостью смущение. Не покраснела, как иногда бывало, стоило Золину начать флиртовать (ну или что он там делал?). Я смотрела на него не то с усталостью, не то с серьёзностью. Затем медленно сменила позу, подвинулась ближе и принялась помешивать чай маленькой ложечкой.
— Слушай, скажи, ты… ты меня помнишь?
— Что? — Джексон удивлённо поднял брови.
Я понимающе поджала губы, грустно вздохнула.
— Ты помнишь, как я выгляжу на самом деле?
— Э-э… а к чему такой вопрос? — Он попытался вывернуться.
Я перевела взгляд на кружку, наблюдая за кругами, которые образовались на тёмной водной поверхности.