— Вижу вы добились больших успехов, Марина, — парировал он, ничего не сказав о последнем видео с камеры в кабинете Зверева.
Видимо, он его еще не видел. И уже не увидит, так как сервер с записями кто-то почистил. Теперь оно есть только у меня на флешке!
— Речь шла о диверсии на корпоративе, а какой был смысл распыляться заранее?
— Теперь в этом нет необходимости. Сергей под следствием, в глазах акционеров — он ненадежный человек, грязное пятно на нашей многолетней репутации.
— Вина Игоря не доказана и видео говорит о том, что его подставили. Его жена…
— Вот именно, его жена! Они могли быть заодно.
— Игорь знал о камерах в своем кабинете, догадывался… Неужели вы думаете, что он настолько глуп, чтобы красть важные документы у вас на виду?
— Конечно, нет. Поэтому из кабинета их выносит Полина Самарина.
— Очень логично обратиться к бывшей, с которой расстался со скандалом.
— Вполне. А потом они стерли записи с сервера.
— Чушь, Эдуард Дмитриевич. Наиполнейшая ерунда, — этот невозможный старикан начинал меня бесить своей бараньей упертостью. — Самарин не мог ничего стереть, потому что после того, как я переписала это видео…
Павлов поднял бровь, давая понять, что охраннику сегодня не поздоровится.
— …Я сразу же пошла к нему в кабинет, но там уже была его бывшая жена, — я тараторила так, что мне пришлось сделать паузу, чтобы набрать в грудь воздуха. — Я выскочила и побежала, а Игорь выбежал за мной. Он перехватил меня в парке, ну а потом его арестовали. Так что времени на то, чтобы стереть файлы, у него не было.
— Ну а вы?
— Что я? — я не поняла, куда он клонит. — Думаете, я стерла видео?
Я рассмеялась такому глупому предположению.
— И на радостях побежала хвастаться вам, показывать то, что стерла? Извините, но в этом нет смысла.
— Отнюдь. Принимая ваш версию, можно предположить, что обиженная женщина решила наказать своего бывшего мужа. Она попросила помочь ей свою подругу и они вместе провернули месть — украли важные документы и отнесли их конкуренту. Затем вы, Марина, поняли, что план сыроват и решили подставить свою знакомую, показав мне это видео.
— Вы серьезно? — я исподлобья смотрела на генерального. — Знаете, Эдуард, а я ведь могу всем рассказать о нашем уговоре и о том, как вы ненавидите своего сына только потому что видите в нем себя и вам стыдно.
— Глупая ты девчонка, о чем ты говоришь! Сергей клинический идиот!
— Он несчастный недолюбленный ребенок, отцу которого было на него всегда плевать. А он продолжал вас любить и всеми способами старался привлечь ваше внимание.
— Да причем тут это вообще? — Павлов повысил голос, пытаясь надавить на меня своим авторитетом.
— Вы решили, что Сергей не достоит быть вашим сыном и подговорили меня его опозорить, но опозорили этим только себя. Мне вас жаль и мне жаль Сергея, вы его недостойны.
— И это после того, что этот подонок пытался с тобой сделать?
Я вспомнила свой первый рабочий день, но гнева или обиды на Зверева больше не было.
— Все мы совершаем ошибки, вам ли не знать, — суды по выражению лица, я играла с огнем. Павлов готов был рвать и метать, лишь бы я замолчала. — Сергей — хороший человек, который совершал плохие поступки. А виной тому — вы.
— Ты заговариваешься, девочка. Осторожней, — в голосе генерального слышалась явная угроза.
— А что вы мне сделаете? — у меня появилась совершенно безумная версия, которую я тут же захотела проверить. — Подставите так же, как Игоря Самарина?
Глава 29
— Пошла вон! — взревел Павлов.
— Разве не странно, что вы так просто согласились с тем, что ваш лучший работник, человек, которому вы прочили свое место, вор?
Я ходила по тонкой нити терпения генерального и она могла оборваться в любую секунду.
— Может, вы сами все спланировали, чтобы остаться в должности? Наверное, не так просто уйти из дела, стать простым человеком, пенсионером, лишиться статуса большого начальника?
Вопреки моим ожиданиям, Павлов закрыл глаза и принялся тереть виски.
— Да что ты знаешь о бизнесе, глупая ты девчонка? — его голос звучал устало и глухо. — Это бесконечный адский труд, который отнимает все твое время, силы, подчиняет себе твою жизнь. Ты не можешь встать и уйти в шесть вечера, потому что закончился рабочий день. У руководителя он не заканчивается никогда, ведь от тебя зависит получат ли твои работники зарплату, сохранят ли рабочие места…
Павлов говорил быстро и возбужденно. Кажется, этот монолог зрел в нем давно и ждал удобного момента, чтобы вырваться наружу.