— О Господи! — вырвалось у меня.
Такого удара от судьбы я не ожидала…
— Да, Мариа, вы верно поняли! Наш обожаемый государь Эрмиор распорядился… В связи с тем, что желающих принять участие в отборе очень много, прием на отбор закончится завтра вечером. Всякая дама, мечтающая попасть на отбор, должна прибыть в Гаутдир до восьми вечера завтрашнего дня. Нам с вами ехать три дня. Как считаете, попадете вы на отбор при таком раскладе?
— Нет, — я судорожно закусила губу…И да, честно говоря, я ощущала благодарность к Дамару, ворвавшемуся ко мне посреди ночи. Пусть он действует в своих интересах, но ведь пришел, чтобы предупредить и помочь. — Как вы можете мне помочь, и что предлагаете делать?!
Дамар посмотрел на меня с долей насмешки, но вполне доброжелательно.
— Раз вы умеете стрелять, ездить верхом, вы, должно быть, тоже умеете?
— Да, разумеется, — я начала понимать, куда он клонит.
— Не хотелось бы такого дискомфорта для вас, но… другого выхода нет, и вы это понимаете. Доверьте ваш чемодан и другие вещи моей фирме — как понимаете, у меня нет смысла вас обманывать. Немедленно купим для вас коня… из лучших. Поменять его сможете в городке Виарту, на сотрудничающем с нами постоялом дворе. Дам вам двух человек сопровождения. Они будут с вами до предместий Гаутдира, ведь в замок вам лучше явиться одной. У вас около полутора суток времени. Должны успеть, если спать не больше четырех часов. Микрасси Мариа, вы согласны… сотрудничать с нами? В этом… и остальном? Принимаете мою помощь?
— Да, микрассо Реабит! — выдохнула я. — Выйдите, чтобы я переоделась! Не могу же я сесть на коня в ночной рубашке!
Дамар усмехнулся, оглядев меня. Потом вдруг стал серьезным, резко взял меня за плечи и развернул к себе.
— Мариа, скажите, вы справитесь? — он заглянул мне в глаза с искренней заботой, покровительственно. — Я понимаю, что это очень тяжело для молодой девушки. Я не чудовище. И… если вам страшно, я поеду с вами.
Мгновение затянулось… Я как-то не ожидала такого от этого коварного «вербовщика». Еще несколько секунд — и уверена, он прижмет к груди мою голову, потом попробует поцеловать.
Я положила ладонь на его руку, на моем плече, и медленно, глядя ему в глаза отстранилась, выскользнула из-под его рук.
— Я постараюсь, Реабит, — ответила я. — Никогда не скакала верхом на такие расстояния. Но я постараюсь. Занимайтесь своими делами. Ваши люди помогут мне, уверена.
— Им будет велено сдувать с вас пылинки, — усмехнулся Дамар, а в глазах мне почудилась печаль.
Глава 9. Бешеная скачка и новые неожиданности
Собирались мы стремительно. Конечно, усталость должна была взять свое, но адреналин держал меня на ногах. Да и понимала я, что отдохну не раньше, чем окажусь на отборе, и мне… дай Бог? дадут свою комнату. Натягивая на себя дорожный брючный костюм, я мечтала об этом.
Все равно, что произойдет в ближайшие полтора дня, главное, что потом, возможно, у меня будет целая ночь полноценного отдыха. Сна…
Дамар ушел ненадолго, чтобы дать мне одеться, а когда вернулся, сказал, что лошади уже куплены и его люди ждут.
А что еще мне оставалось? Если хочу попасть на отбор к Эрмиору, который может оказаться ключом от всех дверей, нужно довериться. Ведь в интересах организации этих «Дамаров», чтобы я поспела вовремя.
Думать о том, что, нарушая все местные правила приличия, я буду скакать день и ночь с двумя молодыми мужчинами, тоже было некогда. К тому же, по словам Дамара, все документы у них будут в порядке — они будут числиться наемниками, а я должна говорить, что это моя охрана.
Высоких, одетых примерно, как я, но с мужскими нюансами, парней звали Диомид и Кеан. Кеан — улыбчивый брюнет лет двадцати восьми, Диомид — серьезный шатен с ярко-зелеными глазами. В отличие от меня, у них были и пистолеты, и шпаги, и Бог знает что еще, скрытое под одеждой. У меня — только пистолет и два кинжала под плащом. Не зря ведь меня учили обращаться с оружием. Вот и пришло время, когда это может пригодиться.
С Дамаром мы в последний раз переглянулись.
Почему-то этот момент напомнил мне недавний, когда меня провожали в другой мир и сзади стоял Кирилл. В глазах Дамара было что-то, отдаленно напоминающее выражение взгляда Кирилла. Такая же грусть, наверное.