Точно телепат! Как же теперь быть? Что же делать? Что делать-то, говорю?!
— Объясни мне, почему ты решила уйти? — вновь повторил свой вопрос Энжью, сжимая кулаки. — Что не так? Я чем-то обидел тебя? Чего-то не сказал? Не дал? Не сделал? Я не знаю ваших традиций, возможно, я что-то упустил. Если так, то это не со зла, пойми. Объясни мне в чем моя вина, и я исправлю это!
Он подошел вплотную, коснулся ледяными пальцами моей щеки, убирая за ухо выбившуюся из хвоста прядку. Рука его заметно подрагивала.
— Ты ни в чем не виноват, — я перехватила его руку, прижала к щеке, накрыла своей ладонью. Какая она у него холодная! Почему дрожит? Взяла его вторую руку, разжала кулак, спрятала его ледяные пальцы в своих ладонях, прижалась к ним губами, согревая дыханием. — Наоборот. Ты очень милый, добрый, заботливый. Ты — самый лучший! Лучше всех, кого я когда-либо знала на всем белом свете. Поэтому я должна уйти.
— Не понимаю… — нахмурился он, и я заметила у него на лбу мелкие бисеринки испарины.
— Ты настолько хорош, что не любить тебя невозможно. А я уже не могу прожить без тебя ни дня! Но что потом? Что нас ждет? У нас нет будущего. Я гражданка Конфедерации, чужая здесь для всех. К тому же работаю на разведку. А в разведке отставок не дают, по крайней мере по собственному желанию. Я здесь пока я вам нужна. Пока длится эта ваша гражданская война. Сколько? Месяц? Два? Полгода? Год? А что потом? Потом меня отзовут, и я вынуждена буду вернуться, оставив тебя здесь, — и пока я говорила, едва сдерживая слезы, Колин хмурился все сильнее, сжимая побелевшие губы. — А ты? Ты подданный императора. В тебе течет королевская кровь. Разве может быть с тобой такая плебейка, как я? Но даже не в этом суть. Ты не рядовой солдат, ты главнокомандующий восточным фронтом. Ты не можешь жениться на мне — таков ваш закон. Мы никогда не сможем стать полноценной семьей, жить не таясь, завести детей.
Я потянулась и осторожно коснулась его щеки кончиками пальцев, кожа под ними оказалось совсем холодной. Теперь у него дрожали не только руки, его самого уже слегка познабливало.
— Я хочу быть с тобой, Колин. Я хочу жить с тобой, любить тебя, рожать тебе малышей, но я не могу не думать о будущем, которого у нас нет. Мне уже сейчас больно расставаться с тобой, а что будет через месяц? Через год?
— Никто не знает, что ждет нас через месяц или через год, — прошептал он, едва шевеля посиневшими губами. — Возможно у нас с тобой не будет и завтра. Поэтому так важен каждый миг вместе.
Он склонился ко мне, обжигая мой лоб ледяным поцелуем.
— И я хочу, чтобы этот каждый миг моей жизни был с тобой. Сколько нам осталось? Минута? Пять? А если повезет, то и месяц. Целый месяц, минута за минутой я буду любить тебя, жить тобой, думать только о тебе. Не лишай меня этого, прошу. Позволь мне прожить с тобой эту минуту. А о будущем подумаем тогда, когда оно настанет.
Я тихо всхлипнула, прижимаясь к нему сильнее, обхватила руками, пытаясь унять его дрожь. Прижала голову к груди, слушая стук его сердца. Рваный, неравномерный, то затихающий, то ускоряющий свой ритм. Мне это очень не понравилось. Я подняла голову, вглядываясь в его бледное лицо и закрытые глаза, и тут что-то теплое плюхнулось мне на лоб. Отерла его рукой, увидела бурые разводы и ахнула.
— Кровь! Опять?
— Откат, — прошептал непонятное Его Светлость и стал заваливаться назад.
С трудом удержала его мощное тело, не дав ему рухнуть мешком на пол. Кое как уложила на доски, стянула с кровати подушку, подпихнула ему под голову. Как остановить ему кровь — я знала, а вот что делать с этим самым «откатом» — понятия не имела.
— Какого, блин, черта?! Какой еще «откат»? Что мне делать?!
— В кармане… В сердце… — прошептал он чуть слышно, и провалился в беспамятство.
— В кармане. В кармане, — я зашарила руками по карманам кителя. Левый — ничего. Правый — ничего. — В каком, блин, кармане???
Ах, ты ж, черт! Есть же еще потайной. Я быстро ощупала руками его грудь и действительно обнаружила что-то продолговатой формы. Схватилась за пуговицы кителя, негнущимися от страха пальцами начала расстегивать их одну за другой. Ну почему они все такие тугие и скользкие! Так достаточно. Запустила руку за пазуху, нащупывая карман. Выдернула на свет жестяную коробочку. Повертела, пытаясь понять, как вообще это открывается, нашла защелку, дернула. В коробочке обнаружила стеклянный шприц и ампулу с неизвестным препаратом. Быстро насадила иглу на шприц. Разломила ампулу. Набрала препарат в шприц. Спустила воздух. Так, что теперь? Энжью сказал — в сердце. Значит, в сердце! Распахнула побольше китель. Рванула полы рубашки. Ощупала грудь, выбирая место и с силой всадила туда иглу. Надавила на поршень. Так, все. Отбросила шприц в сторону. Он жалобно звякнул, разбиваясь. Плевать. Новый найду. Потерла лицо руками, выдыхая напряжение и подавляя панику. От страха сердце грохотало прямо в ушах. Теперь осталось только ждать, а это невыносимо.